Блестящий врач и мудрый человек

Интервью Дмитрия Орлова

Доктор Комаровский: Главная угроза идет не с севера, а изнутри

Известный врач и телеведущий Евгений Комаровский — о коррупции, эмиграции, реформах и угрозах Украине

Известный детский врач, телеведущий и публицист Евгений Комаровский не подвержен политической конъюнктуре. Он не участвует в выборах, его суждения резки и неприятны не только политикам, но и избирателям. По его мнению, коррупция и беззаконие никуда не делись после Майдана. Без подавления этих зол нет смысла говорить о каких-либо реформах, включая медицинскую.

— Что, по-вашему,  изменилось в стране за последний год?

— Это вопрос не простой. В стране произошли большие перемены, но они коснулись не власти, а простых людей. Изменилось их отношение к будущему, к перспективам страны, к другим странам. Огромное количество людей потеряло надежду и думает только о том, как отсюда уехать. Другие поняли, что вся наша жизнь борьба и готовы ради нее положить здоровье, силы и все остальное.

— Другими словами, в Украине ситуация ухудшилась?

— Ухудшилась. Нам многое предстоит совершить, чтобы добиться самого главного — стабильности. Вы понимаете, я рассматриваю все не через призму геополитики, а через призму конкретной семьи — жить стало намного хуже. Большое количество людей стали бояться за своих детей, за их будущее.

— Пару лет назад Геннадий Минаев, когда был мэром Сум, посоветовал всем, кто моложе 35-ти, уезжать из страны — здесь нет перспектив. Что бы вы сейчас посоветовали украинцам за 35?

— Для того чтобы расставить все точки над і, у них есть максимум пару лет — дольше ждать нет смысла. Если четких перспектив не появится, наверное, скажу то же самое. Но я непоколебимый оптимист, поэтому последний из всей семьи, кто не имеет в Украине ни одного кровного родственника. Все мои бабушки, деды, дяди, тети, братья и сестры — за пределами Украины. Мои родители умерли в Германии, родная сестра уехала много лет назад, потому что этой стране классные программисты были не нужны. Сейчас они нужны, поэтому мой сын, тоже классный программист, не хочет уезжать. Я остался здесь только с членами своей семьи и со своими пациентами.

— По каким критериям можно будет определить, движется страна в правильном направлении или нет?

— Главный из них — это понимание того, что ни одна реформа не возможна, пока в стране не будет работать закон. Главная задача государства — это порядок. Для поддержания порядка существует милиция, суды прокуратура. Пока эти три структуры не будут работать в соответствии с законами, любая реформа обречена. Нельзя затевать люстрацию в стране, в которой не проведена адекватная реформа милиции, прокуратуры, судов. Простой пример: кто-то в стране сказал — Вася вор. Как должны развиваться ситуация дальше? Либо должен сесть Вася, либо нести ответственность тот, кто его обвинил. У нас же можно говорить все, что угодно. Политики бьют людей в прямом эфире, бегают с холодным оружием, обвешивают страну матерными лозунгами. И мы всерьез считаем, что у нас в стране действует закон?

— Матерными лозунгами?

— Вы не видели политические лозунги с матами? «Путін х**ло, переможе добро» — этим мудрым слоганом обвешана половина дороги на пути из Харькова в Киев. И это считается совершенно нормальным. Я не собираюсь бороться с авторами подобных лозунгов, с людьми, допускающими возможность подобного общения со своими избирателями. Это за пределами добра и зла. Но если 10% жителей готовы выбирать таких политиков, значит, это реально ухудшает перспективы страны.

… Но я говорю о другом. Главным реформатором в стране является глава МВД. Фактически в руках этого человека наша надежда. Не будет закона — нигде и ничего не изменится, обречена, в том числе, и медицина.

— Вы уверены, что главным реформатором является нынешний глава МВД? Но он подчиняется премьеру, президенту, от которого зависит большинство процессов, происходящих в стране. Он ваш земляк, у вас с ним есть отношения?

— Да какие отношения, Боже?.. Дело не в фамилии, а в должности. Просто сегодня так сложилось, что именно он назначен ответственным за порядок. Без установления закона в структурах, отвечающих за порядок в стране, все реформы лишены всяческого смысла. До тех пор, пока решения судьи можно купить, прокурор самый богатый человек на деревне, а нищий милиционер вымогает у вас деньги, реформы обречены.

Я общаюсь с огромным количеством бизнесменов. Все покупается и продается. Просто если раньше несли Васе, теперь надо нести Сереже. Не поменялось ничего. Ни-че-го! Знаете, что меня потрясло? Я ехал на машине в начале сентябре по трассе Киев-Львов, половина названий населенных пунктов спрятаны за деревьями. Их практически не видно. Но в каждой деревушке, где есть белый дорожный знак, ночью прячется милиция! С радаром! Милиция заинтересована в том, чтобы вы совершали правонарушения и давали деньги за то, чтоб вас не наказывали. Вы спросите — что ж тут потрясающего, так и раньше было. Было, но никогда раньше все признаки жизни по-старому не сопровождало такое количество заверений, что мы живем по-новому.

Как можно построить медицину, которая вся построена на коррупции, на взятках, на том, что врачи имеют проценты с продаж в аптеках? На том, что медработник может не оказать помощь потому, что у тебя нет денег? Главврач покупает свое место, завотделением покупает своего место — на каждом шагу совершаются преступления. Но точно такие преступления совершаются в милиции, в школе, в мэрии. И все знают это.

— Вам не кажется, что в стране, где более 10% избирателей готовы голосовать за безответственных болтунов ничего не изменится? И дело не в конкретных фамилиях, а в неуемном стремлении избирателя голосовать за популистов, что подтверждают все предыдущие выборы.

— Вы знаете, в течение последних 25 лет я объясняю родителям, что при соплях не надо давать ребенку антибиотики, а при температуре 25 градусов дитя может обойтись без шапочки, но услышать меня способным максимум 10% населения. Но я не считаю страну обреченной — если есть хотя бы 10% людей, готовых повести за собой — это очень здорово.

— Какой вклад готовы сделать вы для того, чтобы в стране что-то изменилось? Скажем, вам интересна роль политика?

— Мне интересно лечить детей и учить, как надо лечить детей. И это немаленький вклад в изменение страны. Но в современную украинскую политику мне идти бессмысленно. Я готов участвовать в реформировании здравоохранения, создавать то, что соответствует современной медицинской науке, учить этому. Но не в моем характере наказывать людей, увольнять, лишать их чего-то.

— Вам интересно работать в команде?

— Если вы говорите о команде, где говорят: этот человек плохой, фас, и кто-то бежит его хватать — это не та команда, о которой я мечтаю. Я вижу для себя некие принципы правильной медицинской реформы, как построить модель здравоохранения в соответствии с реальными возможностями государства. Это очень важный момент. Потому что сейчас, когда нам кричат: у нас будет европейская модель здравоохранения — это абсолютный бред. На европейскую модель нет денег. Нельзя декларировать желание ездить на БМВ, если у тебя нет денег даже на Таврию. Поэтому я готов к честным реформам, но одновременно с этим бороться с бандиатами и коррупционерами не готов — я не умею воевать. Создавать умею. Воевать — нет.

Политика сегодня — это бизнес. Это возможность влиять на закон. Когда мы слышим интервью пре-зи-ден-та (!), который говорит: я дал указание генпрокурору — это все! Это президент страны, который прекрасно знает английский, возглавлял МИД, позиционирует себя, как демократ, который на равных общается с европейскими лидерами. И он дал указание прокурору!

— Вы говорите о президенте так, будто бы забыли, что у него в биографии есть и сомнительные стороны.

— Меня в данном аспекте не интересуют его сомнительные стороны. Люди не понимают, что президент не должен давать указания прокурору. Это не его функция. А зачем нам тогда прокурор? Президент же его сам и назначил. И если назначил нормального прокурора, что ж ты ему задания даешь? Если и через два года президент будет давать указания прокурору, ну что ж тогда, пора ребята, отсюда уезжать.

— Вас часто зовут в другие страны работать? Из России, к примеру, получаете приглашения?

— В России нет ни одного областного центра, откуда бы ни поступало приглашения. Белоруссия, Молдова, Казахстан, Киргизия, Таджикистан…

— А страны дальнего зарубежья?

— А зачем? То, чем я занимаюсь им не нужно. Я пытаюсь адаптировать население к условиям, при которых отсутствует система здравоохранения. За рубежом таких проблем нет.

— Как сделать лекарства в Украине дешевле?

— Огромное количество дядей в цепочке что-то кладут себе в карман. Надо это прекратить. Это абсолютно регулируемая вещь в рамках закона и здравого смысла.

— Почему, по вашему мнению,  за столько лет в Украине так и не провели медицинскую реформу?

— Люди, которые думают не о своем кармане, а о стране, полностью дистанцированы от системы принятия решений. Стране нужен лидер, который соберет команду на основе гуманитарных ценностей, а не бизнесовых. Надеюсь, что выборы приведут в парламент несколько человек, которые смогут создать такую силу — и тогда следующие выборы дадут нам шанс. А пока, если не будет хуже — уже праздник.

— Политики пытались вас приобщить к избирательной кампании?

— А вы сомневаетесь в этом? Конечно. И я отказываю им. Обращаются практически все политические силы. Но тех, кто обращается, в большинстве случаев не интересуют мои взгляды на реформу здравоохранения, их интересует то, что я могу принести множество голосов, поскольку пользуюсь доверием у мам. Я им действительно пользуюсь, но не могу этим спекулировать.

— Тем не менее, два года назад во время избирательной кампании в Киеве при поддержке Олеся Довгого вы проводили встречи с молодыми родителями — потенциальными избирателями экс-секретаря Киевсовета.

— Подумаешь, история. Ко мне регулярно обращаются политики и бизнесмены с просьбой провести лекции для своих сотрудников, для родителей. И первое условие, которое они слышат: никакой рекламы не будет, я не буду говорить, что делаю это ради вас, что вы такой хороший. На самом деле существует катастрофический дефицит честной медицинской информации. И если черт или дьявол организует встречу родителей с доктором Комаровским, то я приду на нее.

— Во время избирательной кампании?

— Это не важно, если других условий, заставляющих политиков поднять задницу и вспомнить про детей, нет. Честно скажу, самая классная, добрая встреча с родителями, на которую пришло около двух тысяч человек, была несколько лет назад в Луганске. Ее организовывал Килинкаров. Кстати замечу, что в Луганской и во Львовской области родители задают одни и те же вопросы… Я же, как уже говорил, ни за кого не агитирую. Хотя мои агитационные возможности очень большие. У меня на сайте до 6 миллионов заходов в месяц. И 250 тысяч подписчиков на фейсбуке. Вы понимаете, сколько я могу заработать на рекламе? Вы понимаете, что такое в течение четырех  лет иметь программу на рейтинговом канале и за это время не произнести ни одного названия?

— Эта тема в 2012-м активно обсуждалась в экспертных кругах.

— Я под это сообщество не подстраиваюсь… А под профессиональных дерьмокопателей, объединенных в «экспертные круги», тем более. Вот сейчас пошел поток писем с вопросом, Евгений Олегович, вас там не обижают? Может, вы помолчите — нам врач нужен. Люди реально боятся. И много писем из России: если вас «бендеровцы» будут обижать, так мы вас тут ждем.

— Публичное высказывание своей позиции в теперешних условиях для известного человека занятие небезопасное. Вы чувствуете, что настраиваете против себя какую-то часть общества?

— Когда вы так говорите, то говорите как человек, для которого доктора Комаровского за пределами Facebook не существует. Если бы вы посмотрели хотя бы десяток программ «Школы доктора Комаровского», то поняли, что в течение последних четырех лет в каждой программе Комаровский поднимает вопросы общественного устройства, беспредела власти и медицинского геноцида. Может быть, это одна из причин, почему программа с 10 утра в воскресенье перекочевала на 7 утра в субботу. Вы почитайте блог доктора Комаровского на его сайте и тогда поймете, что я говорю все это уже много лет. Только вам всем это до лампочки! Я имею в виду журналистов, которые практически ни в чем меня не поддерживают!

Я четыре года ору, что прививок нет, это же пещерная страна какая-то — нафиг никому не надо. Когда в стране сайт ex.ua закрыли, мужики чуть ли не митинги готовы были устраивать. А когда ваших детей лишили бесплатных вакцин — по барабану. В стране нет нормальных больниц, а чемпионат Европы по футболу проводят. Кто-то против этого выступал? Я орал два года назад, что это безумие, планировать зимнюю Олимпиаду. Вначале надо коррупцию победить. Тогда кто-то меня поддержал? А теперь стали говорит, ой, вы, оказывается, говорите о политике и это интересно слушать. И потом, чего мне бояться? Я с голоду не умру. И в любом городе Украины смогу работать врачом. Или вообще уеду в деревню, и вы будете туда детей возить.

— Тем не мене рычаги воздействия все же есть. Вот вашу передачу перенесли на менее рейтинговое время.

— Это головная боль телеканала Интер. По договору все выпуски программы имеют право быть размещёнными на моем сайте. И размещаются, так что все заинтересованные смотрят. И все это скорее, проблема рекламодателей, чем моя.

— Альфред Кох описал среднего избирателя Путина, как человека, пьющего в гаражах, ведущего ничего не значащие разговоры, не читающего книги, никогда не бывшего заграницей. И так миллионы человек, из поколения в поколение. Как бы вы описали среднего украинского избирателя?

— Главная проблема нашего избирателя в том, что он не верит сам себе. Для него важно, что люди скажут, он уверен, что общество не может ошибаться. Поскольку все говорят то, что видят, то СМИ могут управлять избирателем как угодно. То же самое, но в более жесткой форме, происходит в России, где СМИ руководят из одного центра. У нас таких центров — 3-4.

«Крым — это глобальная проблема, а не вопрос отношений Украины и России. Его возврат должен быть поэтапным процессом»

— Ваше отношение к россиянам за последний год изменилось?

— У меня нет к среднему жителю РФ негативного отношения, что бы они обо мне ни писали. А пишут много гадостей, особенно после моего обращения к родителям России. Отношусь к ним, как к пациентам, которые заболели гриппом — сам дурак, надо было прививаться. Прекрасно понимаю, что при изменении информационной политики, можно восстановить и добрососедство, и все остальное. Но должен заметить, что в моей почте даже сейчас, на одно письмо из России с негативизмом и проклятиями, приходится 50 писем с благодарностями и декларацией взаимопонимания.

— Как показывает практика, достаточно 2-3 месяца тотальной пропаганды, чтоб братский народ «превратить» в украинских фашистов, прилюдно распинающих маленьких мальчиков на глазах матерей.

— На восстановление отношений потребуется больше времени потому, что реальные события и реальные (не телевизионные) трагедии коснулись тысяч конкретных семей. Мы все жертвы телевизора. И людей, способных противостоять телевизионно-информационной агрессии, абсолютное меньшинство — не более 5-10%. А то и меньше.

— А как быть с Крымом при восстановлении отношений? Если даже российские оппозиционеры Навальный и Ходорковский заявляют, что в случае своего президентства возвращать полуостров не собираются?

— Аннексия Крыма — это глобальная проблема, а не взаимоотношения Украины и России. Она (аннексия) перечеркивает все международные договора. Если проблему оставить как есть, то это нарушает мировую систему правопорядка. Тем не менее, главное, что бы на первом плане были не понты государственного масштаба, а люди. Вы знаете, вот я разговариваю со своими коллегами из Крыма, они говорят: да, это нехорошо и не совсем правильно, но у меня зарплата в пять раз выше стала. Как вы уменьшите заплату в пять раз? Поэтому должен быть поэтапный процесс, особый статус и прочее.

— Как вы это технически представляете?

— Вот что я буду умничать и строить из себя эксперта в геополитике? Вы же не спрашиваете про коклюш.  Свою позицию по Крыму я еще в марте высказал — все силы должны быть брошены на то, чтобы Донбасс не повторил судьбу Крыма. И что-то изменилось? Журналисты и политики кричали, что Крым дотационный. Так давайте эти деньги, на дотациях сэкономленные, потратим на крымчан, которые хотят уехать в Украину, поможем с переселением, создадим рабочие места, упростим межгородской обмен жилья. У нас же, когда говорят о Крыме, то рассматривают его как кусок отрезанного торта. Но это же, прежде всего, люди. Лю-ди! И поэтому решать судьбу полуострова должны они. И проголосуют за то, как и где им лучше. Если бы им было прекрасно жить в Украине, они никогда в жизни не пошли на этот псевдореферендум. Но они пошли, так как надеялись, что им станет жить лучше. Надежды оправдались не у всех.

— Мусорная люстрация — это реакция на бездействие власти?

— Я не верю в то, что это голос народа. Это процессы, которые имеют своих руководителей, назначенных жертв. Это такая же информационная картинка, как заявления Правого сектора или путешествие по детскому садику тети, которая рассказывает, какими именами детей называть можно, а какими нельзя. Это за пределами моего информационного пространства.

— Вы, харьковчанин, как относитесь к маршам УПА в вашем городе? Что думаете о переносе Дня защитника с 23 февраля на 14 октября — день празднования годовщины основания УПА?

— Это одно из проявлений того, что определенные политсилы решили влиять таким образом на свой электорат. И это вызывает во мне неприятие. В настоящее время есть вещи и явления, которые людей разделяют. Это отношения к религии, к национальности, к языку, к истории, к соседям. Эти темы должны быть вынесены за рамки политической борьбы. Когда мы говорим — Украина едина, мы должны понимать, что есть единство семьи, а есть единство концлагеря. Похоже, нас хотят всех построить и президент за нас все решил. Поэтому создается впечатление, что речь идет о единстве концлагеря.

— Лихорадка Эбола угрожает Украине?

— Нет. Она, возможно, угроза №1 для Африки. Но шансов распространения у нас — нет. Локальные случаи возможны, массовая эпидемия — нет. Отсутствуют механизмы передачи вируса в нашем климате, с нашим животным и растительным миром, с нашими похоронными традициями — у нас не принято целовать взасос покойника. В мире есть препараты, которые проходят испытания, и процедура этих испытаний упрощена.

— Почему тогда президент США Барак Обама вынес лихорадку Эбола на первое место по степени глобальной угрозы человечеству — выше политики Путина и исламистов?

— Не надо верить Обаме. Он, в лице своей страны, гарантировал территориальную целостность Украины. После всего, что произошло, к словам политиков доверия нет.

А что касается угроз… Главные угрозы Украине исходят не с юга, не из Африки. И даже не с севера, как вы могли подумать. Они внутри самой Украины: ложь, воровство, коррупция, доверчивость, агрессия, интеллектуальная деградация. Ну и избыток гетьманов на душу населения.

Со всем ли сказанным доктором Комаровским я согласен? Нет. По мелочам могу возразить. Например вот этому: «Если бы им было прекрасно жить в Украине, они никогда в жизни не пошли на этот псевдореферендум». Как бы прекрасно человеку ни жилось, предложите ему жить еще лучше, и он согласится. Главное — чтобы поверил. Или вот этому: «Как вы уменьшите заплату в пять раз?» — сейчас нельзя уменьшить зарплату в пять раз, это верно. А вот когда человек лично убедится, что на эту в пять раз увеличенную зарплату он не может купить даже того, что мог себе позволить на прежнюю, маленькую, то ситуация изменится. Но это все — так, мелочи. А в целом — мудрый человек. Низкий поклон. И новой украинской власти нужно наизусть выучить то, что он сказал.

Кстати, постоянные читатели сайта с ним уже знакомы. В феврале была публикация «…обидно чувствовать себя просто куклой», в марте — «Детский врач — россиянам».