И эти три не дадут порвать?

Вот оно чего! А я всё волнуюсь: что ж такое-то, когда уже придет время один баян порвать. Остальные-то три рвать будем под Чайковского. Звук у зомбоящика выключим, чтобы только картинка была, как пляшут девки по четыре штуки в ряд, а сами – ну на баяне «Калинку» наяривать!

Так может, и эти три не дадут порвать? Так и будет Пуйло «живее всех живых»? Абидна, блин, слюшай… — Ремарки «Слова»

Kucher

Жириновскому, конечно, нельзя умирать. Во всяком случае, официально. Сейчас объясню, почему.

У моих друзей был сосед по даче — импозантный дед, который не афишировал свою биографию, но при случае давал понять, что заслуг у него как у Штирлица. С ним жил бульдог с очень скверным характером — когда они гуляли по поселку, лаял на всех встречных, чуть с поводка не срывался, хозяин его еле удерживал. Особенно бульдог не любил молодых соседей и их детей — мог часами сидеть у забора и лаять, пока те просто отдыхали на своей веранде.

Когда деда просили усмирить пса, он только руками разводил — «Ну что я с ним поделаю — животное же!» Сам он при этом соседей тоже не любил, несколько раз жаловался на них в милицейский участок и «стучал» начальству дачного кооператива. Мы в компании шутили, что хозяин и собака, как это часто бывает — одно целое, и злобный пес идеально выражает настроение деда, который бы и лаял сам, и кусал — да вроде по человечьему статусу не положено.

И вот однажды бульдог взял и ушел в мир иной. Точнее, сначала заболел, потом ноги отнялись, и его пришлось усыпить. Дед переживал сильно, стал совсем нервным, однажды поделился страхом с соседкой: «Он же прям как я был, только собака, у него, как и у меня, нюх на всякую нечисть был! Мы даже болели в одно время…» Вскоре дед тоже заболел, его частично парализовало, и через полгода умер и он.

Когда в 2002-м я снимал документальную зарисовку «Русские грабли» (пытался на примерах разных россиян от бомжей до «звезд» разобраться в причинах извечных страданий-метаний народа), записал в том числе и разговор с Жириновским. Он тогда, разговорившись за бутылкой красного, заявил, что давно предложил Путину отказаться от выборов — сначала губернаторских, а потом президентских, ввести в стране де факто самодержавную систему управления, при которой власть бы передавалась преемнику, и даже учредить «исконно русскую должность — Царь».

Совсем скоро, когда Путин отменил губернаторские выборы, я вспомнил про то интервью и, кажется, впервые понял, что в новой реальности Жириновский уже больше, чем клоун. Все, что делал Путин дальше и во внутренней, и во внешней политике, становилось по сути реализацией и легализацией того «неполиткорректного лая», которым исходился Жир.

Поддерживая все ключевые инициативы Кремля, голосуя за все преступные законы, ЛДПР именно в путинской России стала системообразующей и незаменимой для Кремля группировкой, а лично Жириновский — тем самым вечно бегущим впереди паровоза бульдогом, по чьему лаю можно было всегда спрогнозировать поведение хозяина.

Понятно, что в последние несколько лет у него в этом качестве появился легион мракобесов-конкурентов, на фоне некоторых он стал даже смотреться умеренным консерватором — но, отдаем должное старику, Жир старался до последнего. Иногда позволял себе лишнего, импровизировал, проговаривался — но роль того самого бульдога играл исправно.

Именно поэтому сейчас ему нельзя умирать. Именно поэтому Володин спешит опровергать «слухи». В Кремле народ суеверный и внушаемый, как тот дед из дачного поселка. Кто знает, что может выбить «начальника», или как там они его называют, из «стабильного эмоционального состояния». Новость о новых жертвах войны — вряд ли, а вот весть о кончине верного «друга» — легко.