Код доступа

И опять – «Код доступа» с Юлией Латыниной на «Эхе Москвы». Выборка, небольшая корректура, выделения в тексте мои, но текст всё-таки Ю.Латыниной 🙂 .

---

Юлия Латынина

В России не будут расти бананы

Ю.ЛАТЫНИНА: Распоряжение уничтожать продукты было отдано сытым человеком

…И вот, собственно, когда людям, существующим на базовом продовольственном уровне, показывают, как всю эту жратву, горы жратвы, тонны… Причем, почему хамон и пармезан? Господа, это свинина, это фрукты, это яблоки. Огромное количество продуктов, которые попадают под санкции, вовсе не будучи сколько-нибудь эксклюзивными. И вот когда показывают по телевизору, как их сжигают и давят, ну, вот, представляете себе чувство, которое испытывает по этому поводу, которое испытывал бы маринг из Папуа – Новой Гвинеи, которое испытывали бы древние германцы и которое, собственно, испытывают российский обыватель, потому что, как это ни покажется странным нашим правителям с их замечательными банкетами и часами за 620 тысяч долларов, как это ни покажется оскорбительным нашей интеллигенции, значительное количество простых россиян (вот те самые 85% «Крым наш») – они живут, действительно, на простом пищевом уровне, тем более что я говорю, что в германском Средневековье, в германской античности так вполне жили и элиты: огромное место пир занимал в том, как происходило времяпрепровождение.

А ведь, вы знаете, это ж всё очень просто. Вы помните, у Стругацких Кадавр профессора Выбегалло наелся, у него появились высокие духовные потребности вроде часов Richard Mille? А когда Кадавр голоден, его интересуют только свежие парные отруби.

И вот это очень интересный момент, потому что, конечно, распоряжение уничтожать продукты было отдано сытым человеком. Я лично полагаю, что, конечно, это даже не просто… Понятно, что на нем красуется подпись Путина. Но судя по тому, с каким рвением его принялись выполнять, это вот, знаете, когда человек стукнул кулаком по столу и закричал. Вот, явно все взяли под козырек.

Опять же, я не склонна преувеличивать в данном случае степень недовольства народа, потому что… Ну, вот, еще раз повторяю, что поскольку мозги нашего населения устроены достаточно странным образом, то точно так же, как люди, с одной стороны, убеждены, что доллар скоро рухнет, а, с другой стороны, когда начинает падать рубль, тут же бегут в обменники. И эти 2 мысли никак не соотносятся в их головах друг с другом. Точно так же я полагаю, что вот эта вот история с уничтожением еды, против которого 87% российского населения, она может никак не соотноситься в их головах с «Крым нашем». Тем не менее, вот у меня есть серьезное подозрение, что сытые обитатели Кремля на это не рассчитывали.

И, кстати, я обращаю внимание, что, например, только что поступило известие, что датский производитель молочной продукции (его зовут Arla) – вот, он 15 тонн сыра, которые из-за санкций он не смог поставить в Россию, образовавшийся излишек он раздаст бездомным датчанам. Вот, два мира – два Шапиро. Хотя, напоминаю, что, в общем, в принципе, как сейчас явствует из отчета Еврокомиссии, санкции российские не достигли эффекта. И если Владимир Владимирович надеялся, что в Европе голодные фермеры будут устраивать демонстрации и требовать от Евросоюза помириться с Россией, то, в общем, мы знаем, что ничего страшного для фермеров не произошло, их потери им скомпенсировали, а, собственно, европейский экспорт вырос на 5%.

Собственно, понятно, что на фоне всего этого можно было говорить, что «Вы знаете, ну, зато у нас будет развиваться местное производство». Но, ведь, собственно, местное производство не будет развиваться, вот, знаете… Всё равно в России не будут расти бананы. Всё равно пока у нас идет такая экономическая политика, у нас не будет и нормально функционировать сельское хозяйство. И те продукты, которые мы перестали ввозить из Европы, извините, мы будем ввозить из Китая. Это достаточно очевидно.

История Анастасии Долгополовой

Ю.ЛАТЫНИНА: Я не люблю людей, которые записывают видеообращения Путину

Я рекомендую вам замечательную историю, которая случилась где-то неделю назад (начала происходить), скандал с обращением 19-летней фермерши Анастасии Долгополовой, которая записала видеообращение Путину, которая сказала, что ей не дают кредиты и она из-за этого сожжет урожай. А после этого начался дикий кипиш. После этого местные курские власти заявили, что ее семья – аферисты, что они закредитованы, что мы сейчас будем с этим разбираться.

Откровенно говоря, поскольку я не люблю людей, которые записывают видеообращения Путину, я как-то нейтрально отнеслась к этой истории. Дело ясное, что дело темное, — подумала я. Ну, вот, ну, не может же власть до такой наглости дойти, что когда записалось обращение и явно в Кремле на это среагировали, потому что это больной вопрос, потому что рассказ о том, что мы уничтожаем санкционную еду, чтобы помочь нашим фермерам, он такой вот большой мэйнстрим и обращение Долгополовой его портит. И Песков говорит, что там всё не совсем так, как оказалось, что у них закредитованная семья, что никто кредитов им не даст.

Ну, вот, вы знаете, сейчас появились люди, которые разбирались в этой истории. Я вам рекомендую статью в «Медузе» по этому поводу. И, в общем-то, Анастасия Долгополова права. А курские власти соврали, причем подло соврали. Курские власти соврали из серии «Унтер-офицерская вдова сама себя высекла».

Потому что, да, это, действительно, закредитованная семья. Но это семья, которая брала кредиты вот именно на это сельское хозяйство. Возможно, неразумно, нерасчетливо. Но это люди, которые, действительно, этой весной засеяли это поле яровой пшеницей. Они предназначали ее не для продажи, они планировали ее использовать как корм для разнообразного скота. Девушка надеялась, что этот скот будет приобретен с помощью кредитов и всяческих государственных программ помощи сельскому хозяйству, которых у нас великое множество, которые у нас исчитываются миллиардами, которые у нас сельскохозяйственное лобби распиливает и осваивает, и благодаря которым наше сельскохозяйственное лобби принимает дикие, чудовищные ретроградные законы вроде запрета на генномодифицированную продукцию ровно для того, чтобы продолжать осваивать вот эти миллиарды субсидий.

Но выяснилось, что настоящим фермерам, то есть Долгополовым, субсидий не получилось, потому что весной девушка встречалась с губернатором области, с главой района. Они пообещали ей передать бесхозные склады для хранения зерна, они пообещали выделить ей 100 гектаров земли. После этого склады сгорели. Предварительно к Долгополовым приехали бандиты, насколько я понимаю, которые объяснили им, что если они хотят получить склады, они должны получить деньги.

После этого оказалось, что те деньги, которые эта семья, действительно, брала кредиты, она брала их после того, как еще в 2013 году власти пообещали семье выделить 1,8 миллионов рублей на то самое сельское хозяйство. Да, это были глупые кредиты, да, их семья брала, да, неудачливые люди. Но они на эти деньги купили 120 голов овец, 18 быков, взяли в аренду землю, а потом государственных кредитов так и не образовалось.

Собственно, еще важно заметить, что случилось дальше после обращения Долгополовой. То есть рыло у областных властей явно в пуху. Долгополова – это вот тот самый человек, ради которого принимаются санкции. И если она закредитована, то, простите, это подло со стороны областных властей. Потому что она закредитована ровно потому, что ей не помогают.

Да, есть люди, которым сколько ни помогай, ничего не выйдет. Но Долгополовы, похоже, к этим людям не относится. Это очень постыдно рассказывать, что… В том-то и дело, у этой фермерши ничего не осталось сделать с урожаем, кроме как сжечь, потому что она не смогла купить скота, ей не дали тех денег, ей не дали того, чего обещали. А теперь губернатор говорит «Так мало того, что она обещает сжечь зерно, так она еще и в долгах как в шелках». Вот именно, господин губернатор, она в долгах как в шелках, в том числе благодаря вашей позиции. Вы не хотите разобрать, что это за бандиты сожгли те склады, которые вы обещали ей отдать?

И самое удивительное случилось потом, потому что власти, видимо, в панике местные областные докладывали наверх, что всё не так, что унтер-офицерская вдова сама себя высекла. Это очень позорно, что наверху поверили. Это очень позорно, что Песков повторил. Потому что, ну, мы же прекрасно понимаем, что Владимира Владимировича тоже на мякине не проведешь и что он привык знать, как оправдываются чиновники. И что этот случай в Кремле, видимо, должен был заесться. А что же там на самом деле произошло?

И то, что лично Песков сказал, что там всё не так, там вот они закредитованы, это отмашка другим чиновникам, что в случае, если поверх их головы люди, попавшие (в том числе и благодаря местным властям) в затруднительную ситуацию, жалуются президенту, да? Это отмашка, что этих людей можно давить, в том числе тех самых фермеров.

Собственно, отчасти эту историю про Долгополову я рассказываю потому, что у нас появилось очень много рассказов о том, что, вот, вы знаете, вот, мы это делаем так же, как в Европе, а, вот, вообще в проклятой Америке в годы Великой депрессии, как у нас на сайте написал наш журналист Осин, американское государство тоже уничтожало продукцию. Более того, оно помогало уничтожителям с оружием в руках, цитирую, «для того чтобы защитить капиталистический строй».

…в проклятой Америке в годы Великой депрессии

Вот… Ну, понятно, что случилось с Осиным и другими людьми, которые говорят подобные вещи. Вот, они воспитывались в советских школах, им там рассказывали о том, что в США безработица, негров линчуют. Еще им рассказывали, как в годы Великой депрессии администрация проклятого капиталистического президента Рузвельта закапывала в землю туши свиней, сжигала пшеницу, поливала апельсины керосином. И… Вот, что тут можно сказать? Ребят, не читайте советских учебников.

А что (это очень важный момент), что там, все-таки, происходило в проклятой капиталистической Америке? Действительно, была такая штука, которая называлась «Agricultural Adjustment Act», Акт выравнивания сельского хозяйства (я бы сказала так), который приняла администрация президента Рузвельта в 1933 году. Действительно, государство платило фермерам за то, чтоб те не засевали землю или уничтожали излишки скота и сельхозпродукцию. Кстати, через 3 года Верховный суд признал этот акт незаконным, в 1938 году его пробило правительство в новой форме.

Я, собственно, нимало не оправдываю практику администрации президента Рузвельта: это администрация, которая в истории США больше всех подошла к тому, что называется фашизм и социализм. Но, все-таки, для начала я хочу напомнить, чем было вызвано уничтожение сельхозпродукции, а главное (это очень важно), кто был главным бенефициаром, по крайней мере, по идее авторов?

Напомню для начала, что после Первой мировой (особенно Октябрьской революции) фермерство в США переживает необычайный взлет, потому что Европа войной разорена, российская пшеница с рынков исчезла, американские фермеры гигантски увеличивают объем производства. Плюс есть еще такая штука как American Relief Administration, Американская помощь, которая помогает послевоенной Европе и с 1919-го по 1922-й год раздает 4 миллиона тонн продовольствия в послевоенной Европе. А потом она начинает, на минуточку, помогать Советскому Союзу в разгар вот того самого голода 1921 года, вызванного большевиками, продразверсткой.

Господин Гувер, который тогда American Relief Administration возглавлял, он кормил ежедневно на Волге 10,5 миллионов человек. То есть многие из тех, кто меня слушают, они существуют на свете только потому, что американцы тогда накормили их прадедов.

Советское правительство платило Гуверу всякими гнусностями. Оно пыталось организовать альтернативную помощь через знаменитого «красного Геббельса» Вилли Мюнценберга, который раздавал, естественно, не пшеницу, а просто собирал деньги и потом на эти деньги финансировал Коминтерн или просто свою организацию.

Но в общем, так или иначе, вот эти 10 миллионов человек тогда россиян тоже кормились ежедневно американским зерном и, естественно, это американское зерно было выращено американскими фермерами и закуплено американским правительством.

А я напомню, что такое американский фермер того времени. Это вовсе не Набоб, это семья: папа, мама, пятеро детишек. Они сажают что-то с утра до ночи. Единственное важное отличие, что в отличие от очень многих стран мира, где крестьянин всегда сажал то, что он потом съест, американское фермерское хозяйство с самого начала работало на рынок, и обычно это была монокультура, которая, как казалось фермеру, хорошо продается: табак, хлопок, зерно.

В 1929 году начинается Депрессия, цены рушатся, и американское правительство еще при Гувере начинает очень резко вмешиваться в экономику, и в июне 1930 года администрация президента Гувера принимает совершенно безумный закон – он назывался «Тариф Смута-Хоули», протекционистский закон, который закрывает для иностранных товаров американский рынок.

Безумным был закон потому, что американцы гораздо больше нуждались сами в иностранных рынках. Ну, просто администрации надо было показать, что она как-то реагирует на происходящую катастрофу. Естественно, ответные страны тоже вводят запредельные тарифы, американские фермеры, то есть, в общем-то, бедняки с пятью детьми теряют ровно треть рынка. И этого мало, потому что в это же самое время в 1933 уже году начинается явление, которое, кстати, очень хорошо было известно нам в России, но уже в 60-х годах после распахивания целины. Помните? Когда Никита Хрущев призвал распахивать целину, распахано было, по-моему, где-то 43 миллиона гектаров. И дальнейшее хорошо известно: распахали полупустынную степь с недостаточным количеством осадков, верхний почвенный слой, который удерживали корни многолетних трав, был уничтожен. Ну, при первом же сильном ветре сотни тысяч тонн этой плодородной земли снялись с места и полетели куда-то в направлении Арала.

Ну, вот, мало кто в России знает, что нечто похожее происходило в США в 30-х годах без всякого участия, причем, партии и правительства. Потому что в начале XX века, как раз в момент наивысшего подъема сельского хозяйства США, десятки тысяч этих бедных фермеров распахали Великие Равнины, Great Plains. Это миллионы акров засушливых прерий в Оклахоме, Арканзасе, Небраске, Миссури, Колорадо, Нью-Мексико. И это было просто какое-то абсолютное несчастье, потому что, вот, всё сошлось.

Потому что, во-первых, американское правительство именно этим бедным людям щедро выделяло земли для поселения. В Небраске поселенцам выделялось по 640 гектаров – это 260 га с 1904 года. С 1909-го в других штатах выделялось по 130 га на семью.

Как раз тогда появился трактор – он сделал возможным обработку значительных, но засушливых участков земли. Но самое ужасное, что начало XX века было временем потепления. Это был обычный 30-летний цикл – он кончился в 1940-х годах. Начало потепления обычно совпадает с повышенной влажностью, потому что у вас когда похолодание, влага застыла льдом на полюсах, потепление – она возвращается в атмосферу, выпадает в виде осадков.

Соответственно, в 10-20-х годах на Великих Равнинах шли дожди. Все решили, что климат изменился (это к вопросу о постоянном изменении климата). И вот в 1933 году прямо в разгар Депрессии климат изменился снова: дожди закончились и миллионы распаханных бедняками акров стояли, пораженные засухой.

…

…мне пишут, что за пшеницу платили золотом Америке. Это наш слушатель перепутал: золотом Америке платили за заводы, которые мы покупали у американцев, начиная, собственно, с 1929 года. А, вот за то, что делал Гувер, никаким золотом не платили: это как раз для Советского Союза было бесплатно. А в этот момент как раз голод начался ровно из-за экспроприаций, ровно из-за безумной политики большевиков.

Ну и, наконец, еще один товарищ мне пишет, что зачем читать советские учебники, можно прочесть «Гроздья Гнева» Стейнбека. Я, собственно, как раз о «Гроздьях Гнева» с удовольствием собиралась поговорить, потому что я помню, что мне было лет чуть ли не 11 или 12, когда я начала читать «Гроздья Гнева». И если вы помните, там как раз всё начинается с того, что бедная семья – она такая бедная, такие бедные американские фермеры, что когда начался неурожай и ужас, то они покупают грузовик и на нем уезжают.

Для 12-летнего советского подростка, для которого купить грузовик было примерно то же самое, что купить космический корабль, это на меня неизгладимое впечатление произвело такое описание американской бедности.

Более неизгладимое впечатление на меня, пожалуй, произвело только недавнее сочинение какой-то богатой девочки, которое я читала: «Они были такие бедные, такие бедные, что у них даже слуги были бедные». Вот, они были такие бедные, что купили грузовик.

Кроме того, я обращаю ваше внимание, что как раз герои Стейнбека – они разорились оттого, что они проживали вот в том самом Dust Bowl, что они проживали в том самом полупустынном поясе прерий, который снялся и улетел на воздух точно так же, как улетел распаханный целинный Казахстан.

Вот, как-то это очень смешно в какой-то мере, если вы подумаете, потому что, ну, не виновато американское правительство в перемене климата. Это у социалистов (а Стейнбек был, конечно, социалистом и даже коммунистом, уж леваком точно), это у леваков, знаете, поразительно их взгляд на мир совпадает с тем взглядом на мир, который был характерен для китайских крестьян, которые считали за всё ответственным китайского императора, в том числе и за природу.

И я напоминаю, например, что в Китае был такой замечательный реформатор Ван Ман, которому не повезло, и он остался в китайской истории узурпатором (дело было в IX веке нашей эры), потому что в его правление сначала река, по-моему, Янцзы (я сейчас говорю на память, поэтому могу перепутать речки – это была Янцзы или Хуанхэ). Ну, в общем, короче говоря, она сначала поменяла течение в одну сторону, смыв там несколько миллионов человек, а потом в другую. Ну, вот, в другую – это уже был конец, потому что при приличном императоре, как вы сами понимаете, речки течения не меняют. И бедолагу свергли.

Так вот. Значит, то же самое случилось в 30-х годах в Великих Равнинах. Высохшая почва, глубоко вскопанная, лишенная травяного покрова, поднялась в воздух, миллионы ее фунтов полетели по всей стране. Вот, например, когда 9 мая 1934 года началась буря, то когда она донеслась до Чикаго, то на нем осело, на минуточку, 12 миллионов фунтов пыли. В этот год в Англии Новой шел красный снег, видимость пропадала на расстоянии вытянутой руки, естественно, в момент бури. Катастрофа затронула около 100 миллионов акров земли, как, собственно, и описано у Стейнбека. А применительно к животноводческим хозяйствам, которые на этих акрах расселялись, это означало, что у них больше нет урожая, чтобы кормить скот.

Вот, собственно, в этой-то обстановке и принимается Акт о, грубо говоря, сельскохозяйственной поправке. Его главная идея очень важная – это поддержка американского фермера, той самой бедной многодетной семьи, которая на последние деньги купила трактор, распахала землю, а теперь цена на их продукцию упала, рынки рухнули, границы закрыты. Вот тогда зерно в благополучных районах выкупали у фермеров и уничтожали, а свиней, которых нечем было кормить, потому что на Великих-то Равнинах рассчитывали еще и скот кормить, закапывали в землю. А деньги за всё это брались, внимание, фанфары, приз в студию, с тех самых капиталистов, с перерабатывающих компаний, которых правительство Рузвельта неустанно проклинало.

Отчасти это помогло: в 1935 году доход среднего фермера был на 50% выше, чем в 1932-м. Но вот это я обращаю ваше внимание, просто в силу исторической верности Agricultural Adjustment Act был принят вовсе не затем, чтобы защищать с оружием в руках капиталистов, он был принят для защиты бедных несчастных фермеров от этих самых капиталистов, от кулаков, от перерабатывающей промышленности, которая норовила скупить избытки зерна или на Великих Равнинах скот, который стало нечем кормить, за гроши.

Благодаря Рузвельту, капиталисты платили, а фермеры получали. Напоминаю еще раз, что массовый фермер в США владел не плантацией, не латифундией – это была семья, которая, действительно, тяжело зарабатывала на жизнь. И собственно, из этого акта вторая его особенность, которая прямо вытекала из первой, заключалась в том, что уничтожению подвергалась непереработанная продукция.

… Я, собственно, затеяла этот разговор в том числе и для того, чтобы поговорить вообще об идеях, которые лежали в основе не столько Великой депрессии, сколько в основе экономической политики президента Рузвельта. Я, конечно, здесь не буду о ней говорить очень подробно, потому что я, в общем, говорю о наших продуктах. Но вот я просто хочу подчеркнуть, что политика президента Рузвельта носила отчетливо антикапиталистический характер, и в эти годы США очень близко подошли если не к социалистическим идеям, то к тем идеям, которые называются «фашистскими».

Фашизм, напоминаю, вот в том виде, в котором его практиковал Муссолини, означает государство, которое объясняет предпринимателям, что им делать и как им дружить с рабочими.

Собственно, очень понятно, к чему это привело, потому что Великая депрессия, напоминаю, продолжалась 12 лет. Фактически она продолжалась до Второй мировой войны. И ни одно экономическое несчастье не продолжается 12 лет.

Любой экономический кризис, тем более финансовый кризис – это достаточно краткосрочная вещь, потому что любой экономический кризис и финансовый сам по себе является, если он чисто финансами ограничивается, он сам по себе является способом приведения экономики в порядок от перегретости и от завышенных ожиданий.

Вспомните, сколько у нас в 1998 году продолжался кризис и как быстро всё поперло вверх. Я это специально говорю потому, что даже недавно достаточно близкий мне человек сказал «Рузвельт – молодец, вывел Америку из кризиса». Знаете, 12 лет выводить страну из кризиса невозможно – 12 лет ее можно в кризис только заталкивать.

Собственно, что происходило? То есть то, из-за чего произошла Великая депрессия, и то, что происходило при Великой депрессии, это две разных истории, потому что то, из-за чего произошла Великая депрессия, была элементарная перегретость экономики, была Федеральная резервная система, которая сначала вкачивала в экономику очень много денег, а потом перед депрессией стала сокращать объем денежной массы. К этому моменту там самые крупные инвесторы уже побежали с фондового рынка, а самые глупые инвесторы, наоборот, на фондовый рынок побежали, потому что он еще рос. И эти самые глупые инвесторы были прежде всего мелкие собственники и просто очень бедные люди, в том числе даже те же самые рабочие. И это всегда происходит беда, когда на фондовый рынок приходит абсолютно неквалифицированный инвестор – жди беды. Не важно, это происходит в Голландии с тюльпанами, это происходит во Франции с Вест-индской кампанией или это происходит на фондовом рынке США 1929 года.

Плохо было другое, что когда всё это рухнуло, то вместо того, чтобы прийти в равновесие (а это пришло бы в равновесие само), правительство – сначала Гувер – начинал принимать различные протекционистские меры. Начало там, в частности, безбожно увеличивать подоходный налог и так далее.

Рузвельт продолжил эти меры. И, собственно, напомню, что подоходный налог к концу правления президента Рузвельта (правда, это были также годы Второй мировой войны) – он достигал 95%. Государственные расходы выросли на 83% с 1933-го по 1936-й год, государственный долг вырос за то же самое время за 73%.

Вот, был принят удивительный Agricultural Adjustment Act, о котором я говорила. Он был принят в 1933 году. И одновременно был принят другой, который назывался National Industrial Recovery Act, Закон о поднятии национальной промышленности.

Фактически этим законом был создан в США Госплан – он назывался National Recovery Administration, Администрация национального подъема. Эта администрация – она финансировалась за счет регулируемых ею производств, она диктовала цены и условия производства.

В 1935 году принимается еще один закон – National Labor Relations Act, он же называется Акт Вагнера. Этот закон предоставляет беспрецедентные права профсоюзам. В частности, он нарушает уже американскую Конституцию тем, что он делает часть людей не равных перед законом, потому что он изымает трудовые споры из ведения судов и передает их кому? Правильно: госоргану National Labor Relations Board. Результат естественен: в разгар рецессии страну сотрясает серия эпидемий забастовок, бойкотов, захваты заводов. Безумные требования профсоюзов, которые превратились во всевластную, кстати, пропитанную мафией силу, что, естественно, не способствует прекращению рецессии.

Верховный суд запрещает в 1935 году американский Госплан и запрещает уничтожение продуктов в 1936-м.

Собственно, я уже говорила о том, что результаты новой сделки, которые предложены были американскому избирателю Теодором Рузвельтом, говорят сами за себя, потому что если депрессия продолжается 12 лет, то это означает, что действия правительства продолжают эту депрессию.

В этом смысле, конечно, экономическая политика президента Рузвельта – это такой, потрясающий пример деструктивного мема, овладевшего целой страной, потому что американский избиратель требовал от государства вмешательства в экономику. Чем больше государство вмешивалось (не только при Рузвельте, заметьте, но и при Гувере перед этим), тем хуже становились дела. Чем хуже становились дела, тем больше массовый избиратель требовал вмешательства.

И акт, о котором мы говорим, в силу которого уничтожалась сельскохозяйственная продукция, был ярким примером такого вмешательства, потому что государство брало деньги с кулаков и отдавало их бедноте. Однако, все-таки, как бы то ни было, этот акт был теоретически направлен на защиту бедняка. Одновременно, да, он бил по тому же самому потребителю, у которого поднимались цены на товары, но, все-таки, мотивы администрации Рузвельта не имеют ничего общего с мотивами нынешней кремлевской администрации, которая, вот, что ни день, то угрожает Западу бомбить Воронеж.

Кстати, каковы бы ни были последствия этого акта, степень голодания американцев в годы Великой депрессии не надо преувеличивать. Я просто напомню, что продолжительность жизни американцев с 1929-го по 1932-й год (за 3 года самых крутых Великой депрессии) возросла с 57 лет до 66,3 лет. Ну вот, что называется, все-таки, не надо учить историю по советским учебникам. И по левым соплям учить историю не надо.

О выборах в Новосибирске

Ю.ЛАТЫНИНА: Оппозиция в Новосибирске ничего не достигла голодовкой

…в Новосибирске оппозиция сделала очень много. Потому что я напоминаю нашим слушателям, что произошло. Не только в Новосибирске, но и по всей стране Парнас сняли с выборов, что и следовало ожидать, потому что, как тут говорил, сидя на моем месте или рядом где-нибудь Стас Белковский, эксперимент по легитимизации выборов с помощью оппозиции, вот, как был устроен в истории, когда Навальному разрешили баллотироваться на пост мэра Москвы, был признан неудачным, был признан опасным. И теперь, значит, нам всем показывают, где раки зимуют.

Понятно, что у оппозиции в этих условиях нет хорошего выхода. Участвовать в выборах – это отвлекать безумные ресурсы и силы на заведомо проигрышное дело. Не участвовать в выборах – это на тебя будут показывать пальцем и говорить «Ну, ты же, вот, даже не можешь участвовать в выборах».

Я считаю, что из двух плохих вариантов оппозиция выбрала тот, который был наименее плох, потому что выборы в Новосибирске показали очень простую вещь (вернее, «невыборы» в Новосибирске). Что оппозиция, действительно, может собрать те подписи согласно закону, который устроен специально так, чтобы эти подписи нельзя было собрать.

Напомню, что происходило в Новосибирске. В Новосибирске оппозиция знала, что подписи собрать очень трудно будет, потому что… С подписями же обычно дело как происходит? Вы поручаете их, естественно, за деньги соответствующим людям, профессиональным людям, которые умеют собирать подписи. Иначе как за деньги этого, действительно, делать нельзя, потому что, ну, есть вопрос профессионального подхода и есть вопрос хотя бы вознаграждения тех людей, которые даже если они бесплатно тратят на вас свое время.

Значит, как правило, значительное количество этих людей просто не делает свое дело и подписи подделывает. Собственно, для чего и был принят подобный закон – чтобы люди не могли зарегистрировать те блоки, которые не пользуются поддержкой правительства.

Дальше в Новосибирске было предпринято всё с учетом этого обстоятельства, чтобы подписи собирались настоящие. Подписи были собраны настоящие. Дальше организаторы, в том числе Леонид Волков, узнали, что среди собирателей подписей есть кроты, специально внедренные, которые специально будут представлять фальшивые подписи. Они не знали, кто эти люди. Они стали проверять подписные листы, и они сами этих людей выявили. Кстати, они написали на них заявления – теперь, естественно, эти люди написали заявления на них, что их заставлял Парнас фальсифицировать подписи. И там вот получается история как с Надеждой Савченко, которая там сама перешла границу, чтобы сдаться в руки российскому правосудию.

Значит, что было дальше? Вот эта история с кротами была успешно преодолена. И даже с учетом кротов (их подписей не было сдано) с запасом сдали настоящие подписи.

Дальше произошла совершенно феерическая вещь. Во-первых, сначала Избирком сказал, что подписи фальсифицированные. Когда стали выяснять, почему Избирком считает их фальсифицированными, то выяснилась очень простая история, что в Избиркоме берут подписные листы и набивают их потом для проверки вручную. И случайно, понимаете ли, делают ошибку. Вот, написано «Фридрихович», а они набивают «Фрадрихович». А человека с отчеством «Фрадрихович» нет. Избирком говорит «Вы знаете, у вас неправильные подписные листы».

Парнас и на этом не успокоился, сказал «Как это у вас неправильные подписные листы? У нас правильные подписные листы. Это у вас в Избиркоме неправильно забили данные с наших правильных подписных листов».

Тогда Избирком на этом тоже не успокоился, и третья история была совершенно душераздирающая, потому что Избирком сравнил данные вот этих подписных листов не со свежими, с текущими списками, а со списками избирателей годовой давности.

А представляете, какое количество людей, например, за это время сменили паспорта? И Избирком говорит «Слушайте, вот у вас тут Василий Васильевич Пупкин говорит, что у него паспорт такой-то. У него другой номер паспорта». На что Волков и Парнас отвечают «Погодите-погодите, у него наш номер паспорта, тот, который правильный. Это у вас неправильный номер паспорта». «Ничего не знаем, — отвечает Избирком. – Вот у нас такие базы данных».

Сложно сказать, у них существуют ли более свежие базы данных или нет. Я думаю, что, на самом деле, свежие базы данных у них существуют, более свежие и это просто такое ноу-хау. Ну а, знаете, еще можно сравнить это не просто с прошлогодней базой данных, а с базой данных, которая 50 лет назад была. Представляете? И окажется, что просто, ну, очень мало соответствий и все какие-то выдуманные лица подписываются за Парнас в Новосибирске.

Кроме того, Избирком ввел массу еще очень интересных историй. Например, Избирком сказал, что… Допустим, люди собирают подписи в общежитии. А Избирком говорит «А, вот, недействительно, потому что должен быть указан номер квартиры». То есть всех обитателей общежитий лишили возможности легитимизировать их голоса.

С моей точки зрения, это потрясающее ноу-хау, потрясающую изворотливость проявил новосибирский Избирком. Но что, опять же, хорошо, что этим самым он показал (правда, исключительно тем, кто интересуется этим вопросом), что а) власть и, видимо, не только в Новосибирске, пойдет до конца, чтобы никаким образом Парнаса, никаким образом оппозиции не появилось на выборах. А б) собственно, он этим самым поставил точку: Парнасу можно успокоиться, Парнасу можно не ходить на следующие выборы. Тем не менее, это была очень важная вещь, потому что есть такая простая вещь, что даже если когда-нибудь… Ну, представим себе, что когда-нибудь в России будут свободные выборы. Их ведь, выиграть будет не так просто. Для того, чтобы выиграть любые выборы, нужна большая организационная работа. И собственно, это на то, на чем прокололись российские демократы в 1991-м, 1993-м, в 1995-м году, это то, на чем прокололся мэр Ленинграда, мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак, руководителем избирательного штаба которого, напоминаю, был Владимир Владимирович Путин.

Потому что Собчак не просто запретил вмешиваться тогда в выборы и проиграл какие-то доли процента, что, видимо, для Путина было уроком, из которого Путин сделал соответствующие выводы. Собчак, ведь, тогда и не особенно считал, что нужно до каждого избирателя докапываться. Яковлев докапывался, Яковлев вел агитацию, а Собчак был исполнен какой-то небесной уверенности в том, что избиратели сами сделают правильный выбор. Потому что они же не идиоты.

Собственно, на самом деле, любой американский, английский, любой настоящий политик в демократической стране вам ровно скажет, что избиратели, извините, в большинстве своем идиоты. И даже если они не идиоты, задача политика заключается ровно в том, что он должен себя продавать, что он должен участвовать в необыкновенно сложных технических, изнуряющих, изматывающих процедурах.

Вот, хотя бы потренировался Парнас. Потому что если когда-нибудь в России будут свободные выборы и административный ресурс хотя бы отомрет, то Парнас придет к этим теоретически свободным выборам в хорошей физической форме, которая отсутствует у, соответственно, значительного количества российских приближенных партий.

Про допрос отца Ходорковского

Ну, собственно, я поэтому этот вопрос и оставила на полторы минуты, что, к сожалению, при всей циничности происходящего тут практически нечего комментировать.

Есть престарелый человек, у которого год назад умерла супруга. Который… Я не знаю, многие ли знают, почему, собственно, Борис Моисеевич не уезжает из России. Он не уезжает из России, потому что у него есть пансионат в Кораллово и у него есть несколько сотен вот этих детей, которые там воспитываются и которые там учатся, и которого реальным распорядителем является он. Вот, он не может оставить своих детей, потому что у него сын не единственный Михаил Борисович, у него, вот, еще несколько сотен вот этих сирот.

И, вот, ровно воспользовавшись этим, люди, которые хотят послать сигнал Ходорковскому, вызывают очень старого человека на допрос и делают это, собственно, насколько я понимаю, просто практически в день его рождения. Мессадж понят.

Тут, знаете, как с чего сравнивать. С одной стороны, мы живем не в 1937 годе. А с другой стороны, если сравнивать не с 1937 годом, а с приличными государствами, то впечатление ужасающее.

Всего лучшего, до встречи через неделю.

Источник – «Эхо Москвы»