Не говорите про низкую смертность

Наталия Новожилова

Не говорите про низкую смертность от ковид!

Врач больницы Mount Sinai Brooklyn в Нью-Йорке Ираклий Бузиашвили (31 марта):
«Так, слушайте все. Пишу по-русски, потому что наши люди еще что-то говорят про «низкую смертность от коронавирусной инфекции» и «выдумки властей-американцев-Путина-китайцев-мировой закулисы».

В маленькой городской больнице, в которой я работаю, в обычное, МИРНОЕ время случается 2-3 смертных случая в неделю. В подавляющем большинстве случаев это пожилые пациенты из домов престарелых, которым далеко за 85-90, с миллионом хронических заболеваний, и которым просто пришло время уходить. Обычно и медперсонал, и родственники понимают за несколько дней-недель, что смерть неизбежна, и заранее подписывают форму «DNR/DNI» — не реанимировать и не интубировать в случае неизбежного.

Но это в мирное время. В военное время, в которое мы все сегодня живем, в нашей же больнице в среднем 8-10 смертных случаев В ДЕНЬ. Да, в день. И это не бабули и дедули под 100 лет.
Это часто 50-60-летние люди, еще 1-3 дня назад сами пришедшие из дома в больницу из-за одышки или кашля. Просто их потребность в кислороде увеличивается так стремительно, что они пролетают по лестнице «канюля в нос —> 40%-ная кислородная маска —> 100% кислородная маска —> интубация» до дыхательной недостаточности за день-полтора.
И даже на 100% кислорода с трубкой в горле насыщение крови кислородом часто не поднимается выше 90% (должно быть больше 95%). Это с максимальным давлением в легких на выдохе, конечно (РЕЕР, для специалистов).
И мы просто ждем, потому что после этого уже мало что сделаешь. Доходит до того, что, придя утром в больницу, мне и 2 медсестрам приходится проводить сердечно-легочную реанимацию случайной пациентке, потому что 2 другие реанимационные бригады заняты тем же самым с другими пациентами В ТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ. При этом, как вы все понимаете, где я — эндокринолог, и где реанимация.

Не говорите больше про низкую смертность и выдумки марсиан, прошу вас. И сидите уже дома.

P.S. Да, та 58-летняя пациентка, которую я реанимировал утром, не выжила, несмотря на «литр» введенного адреналина, несколько других правильных в такой ситуации лекарств и 7 дефибрилляций. Как не выживают и 85% всех интубированных с этим гребаным коронавирусом».
https://www.facebook.com/drbuz/posts/10222111827890535

**************************************
Ираклий Бузиашвили (1 апреля):
«Вдогонку ко вчерашнему посту, взорвавшему мой фейсбук и мою голову одновременно.

После вычистки десятка явных троллей под постом я столкнулся с рядом вопросов во многих комментариях в личных сообщениях. Приведу самые частые из них:

1. Если смертность увеличилась в 10 раз, как вы пишете, где горы трупов на улицах?
   2. Какой «литр адреналина»?? Человек даже фейк правдиво сочинить не может.
   3. Откуда эндокринолог вообще знает, как реанимировать людей?
   4. Почему так художественно и красиво написано? Он не врач, а журналист.
   5. В каком вообще городе, области и какой больнице работает автор?

Итак, по пунктам.

1. Когда я говорю про увеличение смертности в больнице, это не означает, что смертность в городе Нью-Йорк выросла в несколько раз. Американские больницы госпитализируют всего около 15% всех выявленных с коронавирусной инфекцией, а в реанимацию попадает только 25% из числа госпитализированных. Понятно, что на численности и смертности в популяции это сильно не отразится. Смертность от COVID-19 в США вообще пока что на уровне 2%, хоть этот показатель и ползет понемногу вверх (во всех странах). Но врачи не мыслят популяциями – они смотрят на выживаемость тех, с кем работают в больнице, то есть самых тяжёлых пациентов. И тут, к сожалению, смертность выросла сильно.
2. «Литр» адреналина – фигура речи. Можете читать «много» или «несколько внутривенных введений» вместо слова «литр». Если уж совсем конкретно – та вчерашняя пациентка получила 6 внутривенных доз адреналина, бикарбонат, атропин. При этом она уже была на внутривенном капельном введении вазопрессина и норадреналина. Ну и, как уже указывалось, ей дали 7 дефибрилляций, когда на мониторе была желудочковая фибрилляция. Не помогло, к сожалению – была электрическая активность сердца (препараты работают), но пульса не было.
3. Объясняю. Прежде чем стать узким специалистом в США (в моем случае – эндокринологом), все врачи должны пройти 3-4 года резидентуры. У терапевтических специальностей это терапия (внутренние болезни), у хирургических – хирургия. Никто не может стать, к примеру, кардиологом, нефрологом или аллергологом, не пройдя 3 года резидентуры по терапии. И вот там в терапии все резиденты должны пройти курс и получить сертификат по сердечно-легочной реанимации (ACLS, Advanced Cadiac Life Support). Признаюсь, я не проводил реанимацию уже 10 лет – с тех пор, как закончил резидентуру, да и сертификат мой давно истек, но все 3 года до этого делал это примерно раз в 1-2 месяца регулярно. В экстремальных условиях мозг вытаскивает наружу и не такие знания и опыт.
4. Тут я ничего не могу сказать. Журналистом или блогером никогда не был и не собираюсь им становиться.
5. Работаю и живу я в Нью-Йорке, если точнее – в Бруклине, если ещё точнее – в больнице Mount Sinai Brooklyn, что в районе Midwood. Если будете проезжать мимо – заходите, познакомимся. Я там каждый день».
   https://www.facebook.com/drbuz/posts/10222121385609472

Источник — ФБ