Оценить эффективность санкций

Как оценить эффективность санкций

Экономист Владислав Иноземцев считает, что пересматривать режим санкций в отношении России рано

Несмотря на то что ситуация в российской экономике пока не обнаруживает заметных признаков улучшения, внешнеполитический климат вокруг нашей страны, похоже, начинает меняться. Лично у меня, однако, это вызывает лишь глубокое и искреннее недоумение.

Самым примечательным является вопрос о санкциях. На протяжении вот уже нескольких месяцев в Европе звучат голоса о том, что их режим следует пересмотреть. Только на протяжении последнего месяца с таким мнением выступили премьер земли Бавария Хорст Зеехофер, вице-канцлер Австрии Райнхольд Миттерленер, премьер-министры Венгрии и Словакии Виктор Орбан и Роберт Фицо, не говоря уже о десятках министров и депутатов. В основе таких настроений лежит тезис, что санкции были элементом поддержки Украины, но она все глубже увязает в коррупционном болоте, а разрыв связей с Москвой наносит Европе экономический ущерб, не меняя при этом политики Кремля.

Здесь, однако, возникают два вопроса.

Первый – о действенности санкций. Можно сколько угодно повторять, что они не приносят результата, что Россия не Иран и что с ней невозможно разговаривать «санкционным языком».

Но кто-нибудь сравнивал список санкций в отношении этих двух стран? В случае Ирана были применены заморозка зарубежных активов, полное прекращение финансовых транзакций, эмбарго на продажу нефти и масса торговых ограничений, включавших даже запрет на обслуживание пассажирских самолетов американского и европейского производства. А кто помнит набор санкций в отношении режима Слободана Милошевича в 1998–1999 гг.? Или список ныне действующих ограничений в отношении КНДР? Я могу ошибаться, но, если бы к России были применены те же санкции, что и к Ирану, Крым давно был бы снова украинским. Ввести же крайне мягкие санкции и потом рассуждать об их неэффективности – ну, это сложно описать в рамках дипломатичной лексики.

Второй вопрос намного важнее – о минусах разрыва хозяйственных связей с Москвой. Создается впечатление, что в Париже, Риме и некоторых других европейских столицах считают, будто отмена санкций вернет экономические отношения между ЕС и Российской Федерацией в 2013 год. Не вернет. С одной стороны, изменились общие экономические условия. Пересмотр, например, запрета на поставки оборудования для добычи газа и нефти на шельфе и в Арктике ничего не изменит, так как при цене в $40/барр. никто и не подумает заниматься такими проектами и, соответственно, покупать для них технологии. Облегчение кредитования также не поможет: сегодня у российских банков нет хороших проектов, а несколько раз сниженные кредитные рейтинги России удержат европейских финансистов от выдачи новых ссуд.

С другой стороны, российская торговля сокращается вовсе не от санкций, а от сокращения внутреннего спроса. Если в июне 2014 г. Россия ввезла товаров на $27,4 млрд, то в январе 2016-го – всего на $9 млрд. В 2015 г. импорт России из ЕС сократился на 40,8%, но импорт из Казахстана упал на 35,5%, из еще дружественной на протяжении большей части прошлого года Турции – на 39,4%, а из Южной Кореи – на 49,4%. Ответные санкции тоже не слишком вредят Европе (сельскохозяйственный экспорт из Литвы в 2015 г. упал на 41%, из Финляндии, Эстонии и Польши – на 18–20%, в общей сложности по Восточной Европе – на 2,5 млрд евро, но Германия и Франция нарастили экспорт соответственно на 5,6% до 23,6 млрд евро и на 6,3% до 15,7 млрд; вырос сельскохозяйственный экспорт и из ЕС в целом). Но главное в том, что отмена санкций не вернет европейским продуктам их прежней доли на рынке: она занята конкурентами, да и платежеспособный спрос экономящего на всем населения уже не тот. При отмене санкций можно ожидать роста экспорта из ЕС в Россию на 4–6 млрд евро в год, т. е. на 0,3–0,4% общего экспорта ЕС. И даже если отвлечься от того, важна Украина для Запада или нет, это достойная цена за европейские принципы?

Соответственно, даже у меня, никогда не замеченного в интересе к теориям заговора, возникает вопрос: в какой мере изменение отношения европейцев к России является следствием распространения иллюзий и в какой – продуктом прямой материальной заинтересованности (исходящей от российских партнеров или отдельных европейских бизнесов, связанных с Москвой)? Потому что если это банальная глупость, то где ей пределы?

Однако экономикой тема не исчерпывается. В геополитическом пасьянсе роль России, кажется, начинает расти. И вот германский министр иностранных дел заявляет, что он «хотел бы, чтоб формат «большой семерки» не был долговременным и мы бы создали условия для возвращения к «большой восьмерке». Причина для этого сформулирована крайне изящно: «Представляется, что ни один из крупных международных конфликтов не может быть разрешен без участия России». Хотелось бы спросить уважаемого министра, что именно он имеет в виду? Входят ли в этот список, если его составить, конфликты в Грузии или Молдавии, где Россия на протяжении десятилетий поддерживает сепаратистские регионы (про Украину я не говорю)? Считает ли политик, что конфликт в Сирии оказался при участии Москвы «разрешен», или все же скорее мы видим лишь создание условий для того, чтобы он в той или иной форме продолжался еще десятилетия? И конечно, хотелось бы узнать, как оценивает уважаемый министр главный успех российской дипломатии последних десятилетий – создание «прочных условий для мира в Нагорном Карабахе»? Россия – сопредседатель Минской группы ОБСЕ, но под прикрытием миротворчества именно она за последние годы продала Баку оружия на $4 млрд, а Еревану – почти на $1,5 млрд. Стоит ли надеяться, что сейчас Москва сумеет примирить «разморозившиеся» стороны в этом противостоянии?

Да, роль России в разрешении многих конфликтов может быть огромной. Однако при этом не следует забывать, что значительное число таких конфликтов она создала сама (я не говорю о том, что корни всех противостояний на постсоветской территории уходят в советскую национальную/территориальную политику) – как своей поддержкой диктаторских режимов, как в Сирии, так и своими постимперскими амбициями, как в Грузии и на Украине. И следует иметь в виду, что ни один конфликт Россия пока так и не разрешила (за исключением разве что таджикского, который, правда, постоянно грозит вспыхнуть снова). Поэтому большую роль, о которой говорят сегодня в мире, не следует смешивать с большими заслугами – которых, увы, нет и не было. И снова заниматься «умиротворением» Москвы за счет соседей России – значит потворствовать Владимиру Путину и всем консервативным силам в стране и подготавливать почву для возникновения новых проблем, которые не дадут спокойно спать Европе и миру.

Россия сегодня – это великая держава, очевидно клонящаяся к упадку. Использовав минутный успех, который был обусловлен удачной сырьевой конъюнктурой, для иллюзорного наращивания военной мощи и провоцирования конфликтов, она тщится доказать Западу свою геополитическую и экономическую состоятельность. Но нужно быть совершенно наивным (если не сказать большего), чтобы сравнивать российскую операцию в Сирии, например, с американским присутствием в Ираке или предполагать, что открытие отдельных сегментов российского рынка может изменить экономическую динамику в Европе. Случайный «геополитический момент» России скоро станет достоянием истории, как и ее недолговечное финансовое процветание, и европейским политикам придется пожалеть о своей беспринципной позиции. Если, конечно, она не была глупостью или если за ней не стояла забота не только о национальных, но и о личных интересах.

Автор – директор Центра исследований постиндустриального общества

Источник – «Ведомости»

А вот — принципы?

Странный материал. С одной стороны — совершенно справедливо отмечено, что санкции-то по настоящему и не применялись. Была лёгкая имитация, которая все же весьма заметно сказалась на экономике Эрэфии. Но это она не потому сказалась, что сама по себе была сильной мерой, а в силу того, что случайно совпала еще с двумя факторами: рухнувшим баррелем и запредельным идиотизмом пахана, который ввёл «анти-санкции».

С другой стороны, автор по сути заявляет, что и в отмене санкций тоже ничего страшного — мол, и для Эрэфии ничего не изменится, и Запад не много выиграет. Тоже вроде бы прав, однако с первой частью эта правота плохо коррелирует.

Но это противоречие раскрывается вот где: «При отмене санкций можно ожидать роста экспорта… на 0,3–0,4% общего экспорта ЕС. И даже если отвлечься от того, важна Украина для Запада или нет, это достойная цена за европейские принципы?» И вот этот  вопрос ставит все точки над «i».

Дело в том, что принципы — это такая штука, которая цены-то не имеет. Ни «достойной», ни «недостойной». Как только принципу назначена цена, он просто перестаёт быть принципом, он становится товаром.

Поэтому вопрос не в том, «достойная» ли это цена. Он стоит иначе: есть ли ВООБЩЕ у Запада эти самые принципы. Разговоры-то про них есть… а вот — принципы?

Ну, это мы скоро увидим.