; ?>/images/rssicon.png)
Аркадий Бабченко
Вчера в Авдеевке погибли четыре человека. Гражданские. Мария Дикая, Асланова Елена, Ольга Курочкина и Олег Борисенко. У Елены двое детей остались сиротами. Сын Артем сейчас в коме, с ранением в голову. И еще дочь Женя семи лет. Вчера вечером девочка бежала по улице и просила о помощи, кричала, что у мамы оторвана голова.
У Марии Дикой осталась дочь-сирота Саша четырех лет. Сейчас она живет у бабушки, квартира которой также частично разрушена ранним попаданием. Девочка сильно напугана и не разговаривает.
У семьи Ольги Курочкиной и Олега Борисенко сиротой остался сын.
А на фотографии Зарина. Ей 10 лет. Ее вместе с семьей восьмого марта завалило в подвале в Зайцево. У неё теперь вообще нет дома.
Мне глубочайшим образом плевать, сколько денег за свои хрущевки получат москвичи, которые третий год старательно отворачиваются от войны, которую устроила их страна и усиленно не замечают вот эти вот убийства. Ну, кроме того полпроцента, что выходили на марш мира.
Я вообще не понимаю — неужели вы и вправду не чувствуете, что митинг за свои районы около метро при полном, абсолютном равнодушии к убийствам — это… Черт, я даже эпитета не подберу.
Это допустимо только в том случае, если митинги против войны как минимум вообще не будут уходить с проспекта Сахарова — неужели это не чувствуется?
Это просто неловко.
Фото Евгений Каплин
Источник – ФБ Аркадия Бабченко
У них нечем
Да, они не чувствуют. У них нечем. У них нет того органа, который способен ощущать чужую боль и чужое горе. Этот орган называется «совесть», или как-нибудь ещё – я не знаю. Но знаю, что он есть только у людей. А этим простейшим одноклеточным в людей ещё только предстоит произойти… когда-нибудь.
Потому взывать к ним бесполезно. Они живут рефлексами. Вот рефлексы и надо вырабатывать. Но не словами – слово – раздражитель для второй сигнальной системы. А у них только первая, и та в зачаточной стадии. Здесь действует исключительно боль. Физическая – до моральной они не доросли.
Последние комментарии