Вторым Афганистаном

Олег Пономарь: Сирия станет для России вторым Афганистаном

Олег Пономарь, политический обозреватель

Политический обозреватель Олег Пономарь в интервью Newsader заявил о том, что сирийский конфликт для России имеет перспективы повторить афганский процесс, завершившийся не только поражением СССР в войне против партизанских отрядов моджахедов, но и крахом советского государства. Аналитик уверен, что игра Москвы на стороне одиозного Башара Асада — безумный и стратегически проигрышный шаг.

А.К.: Олег, прокомментируйте ситуацию вокруг слухов об отправке российских войск в Сирию.

О.П.: История учит тому, что ничему не учит. Россия повторяет путь Советского союза в Афганистане. Отвечая на вопрос о Сирии, коснемся общих экзистенциальных аспектов нашей темы.

Как и прежде, нынешние кремлевские властители пребывают в состоянии осажденной крепости, подозревая окружающий мир в заговоре против Москвы. Они не в состоянии представить действительность, в которой цивилизованные государства сосуществуют на основе разумных правил.

Откуда у Путина вечный страх перед внешней интервенцией? Ответ, как я полагаю, заключается в том, что этот диктатор осознает: он и его приспешники являются военными преступниками, установившими на собственной территории тоталитарный режим и развязавшими кровавый конфликт на иностранной земле. Неудивительно, что члены этой группировки ожидают возмездия за свои злодеяния. Именно поэтому они выстроили систему так называемого «оборонного сознания», заразив ею с помощью пропаганды большую часть российского народа. Это параноидальное состояние ожидания кары толкает их на превентивные иррациональные атаки, выражающиеся в создании точек геополитического напряжения там, где только это возможно. В данном случае — в Сирии, тем более что Асад выглядит как единственный на планете реальный союзник Путина, поэтому кремлевскому вождю кажется, что надо во что бы то ни стало удержать его режим от падения.

Не напоминает ли нам эта ситуация афганскую историю? Как и тогда, верхушка СССР без всякого обсуждения с обществом приняло решение о вводе «ограниченного контингента» советских войск в Афганистан. В ответ цивилизованное сообщество резко осудило советскую интервенцию. На первоначальном этапе войны США не спешили с реальными мерами, решив ограничиться наблюдением. Тем не менее, НАТО во главе с американцами, а также в союзничестве с исламскими консерваторами организовали подготовку афганских моджахедов. Выстроенная для них поддержка носила стратегический характер: война длилась не год и не два, а целое десятилетие — с 1979 по 1989 годы. За это время и без того дряхлая советская экономика рухнула под тяжестью бремени военных расходов и социального недовольства, увлекая за собой в ад весь советский режим.

После того, как российская армия зайдет в Сирию «по колено», развернется сирийский аналог моджахедов

Сегодня, как и 35 лет назад, кремлевская клика принимает решение об отправке некоторой части российских солдат и военной техники на иностранную ближневосточную территорию — на сей раз в Сирию. США выражают обеспокоенность, однако не спешат с радикальными заявлениями, в то же время продолжая вместе со своими исламскими союзниками активно поддерживать, обучать и финансировать противников Асада. Тем временем экономика России находится в тяжелейшем положении, а социально-политическая обстановка в стране — в стадии стремительной и бесповоротной деградации.

Далее мы можем ожидать, что после того, как российская армия зайдет в Сирию «по колено», развернется сирийский аналог моджахедов, хотя в каком-то смысле они существуют уже сейчас — в виде сирийской оппозиции. Замечу, что переломным моментом афганской войны стала поставка американских ПЗРК «Стингер», которые продемонстрировали максимальную эффективность против российской авиации. Вялый конфликт, в котором Советский Союз наделся победить, постепенно трансформировался в острое столкновение, в ходе которого советские войска потерпели разгромное поражение, причем не против армии другой сверхдержавы, а от рук партизанских отрядов.

Какой конкретный фактор станет переломным в сирийском конфликте, мы сейчас знать не можем, однако ясно, что в стратегической перспективе российские войска будут разбиты и изгнаны из Сирии с таким же позором и столь же печальным финалом для внутренней политики, как это произошло в афганском конфликте с участием СССР. Обратите внимание, что «Стингеры» в свое время были поставлены моджахедам далеко не сразу, а лишь через несколько лет после начала конфликта: американцы никуда не спешили тогда, как никуда они не спешат и сейчас — ни в украинской войне, ни в сирийской. Они рассчитывают свои стратегические планы на срок от нескольких лет до десятилетий.

Совершенно очевидно, что Сирия станет вторым Афганистаном для России. Нужно учесть и тот факт, что сейчас Кремль находится в значительно более худшем геополитическом положении по сравнению с советским временем: у него фактически нет союзников. Об этом свидетельствуют, в том числе, конкретные препятствия, которые чинят Москве другие страны. Обратите внимание, что Болгария, Греция, Турция, Грузия и Азербайджан закрыли РФ воздушные зоны для полетов транспортников в Сирию.

А.К.: Чем интересен для Путина сирийский регион сам по себе?

О.П.: Это один из самых богатых регионов мира с точки зрения запасов нефти и газа, что, в свою очередь, определяет клубок геополитических интересов самых разных стран. Мы говорим и о Саудовской Аравии, стремящейся сохранить лидерство в области нефтедобычи, и о Катаре, желающем провести трубопровод в Европу, и об Иране, надеющемся выйти на рынок энергоресурсов сразу после снятия санкций.

Падение режима Асада, которое неизбежно состоится в краткосрочной или среднесрочной перспективе, низведет Россию от уровня региональной державы к уровню маловлиятельных африканских или азиатский диктатур

В этом контексте режим Асада выглядит как камень преткновения для полноценной реализации стратегии Запада и его союзников в регионе. Цивилизованный мир списал официальное сирийское правительство со счетов за его откровенно человеконенавистническую политику: достаточно вспомнить химическую атаку против мирных жителей, не говоря уже о самой гражданской войне, длящейся там уже не первый год. Из-за их бездарной политики погибли сотни тысяч людей, а беженцы наводняют Европу, что отнюдь не радует ее. Намек сирийскому диктатору сделан давно и ясно: уходи, пока цел. В свою очередь Путин до последнего цепляется за своего «коллегу» по мафиозным делам и поддерживает его, чем только может.

Именно поэтому король Саудовской Аравии неделю назад встречался с Обамой и предложил интенсифицировать процедуру смещения Асада, а уже буквально через несколько дней появляются новости об ограниченном участии России в сирийском конфликте. Время покажет характер этого участия: то ли на уровне военных советников, то ли на уровне войск, участвующих в боестолкновениях. США уже успели порекомендовать Кремлю не соваться в кровавые разборки, намекнув на перспективу противостояния с коалицией, в том числе с США, Великобританией, Турцией, Саудовской Аравией, Арабскими Эмиратами, Бахрейном и Кувейтом.

А.К.: Каковы могли бы быть перспективы Путина, если бы он все-таки отказался от сирийской затеи?

О.П.: Каждый ход Путина, какую бы альтернативу он ни выбирал, будет ухудшать его положение внутри страны и в мире, поскольку он находится в состоянии цугцванга и вынужден реагировать, а не действовать. Участие в войне на стороне Асада лишь усилит агонию кремлевского режима и ускорит его падение.

А.К.: Чего конкретно ждет Путин от Асада, поддерживая его?

О.П.: Он ожидает от него поддержки в том, что касается влияния на ближневосточный регион, то есть в конечном итоге — на стоимость черного золота. Есть здесь и психологический мотив: сирийский военный преступник — единственный союзник Кремля, как я уже говорил. КНДР не в счет: на границе с этой страной дислоцируется мощнейший американо-южнокорейский кулак, который сотрет российские и северокорейские войска с лица земли в случае полномасштабного конфликта. Падение режима Асада, которое неизбежно состоится в краткосрочной или среднесрочной перспективе, низведет Россию от уровня региональной державы к уровню маловлиятельных африканских или азиатский диктатур. Установление в Сирии прозападного правительства будет означать для Путина конец его битвы за шанс на высокие цены на нефть.

А.К: Правильно ли я понимаю, что сейчас пока рано говорить о первых итогах участия России в сирийских делах?

О.П.: Верно, но надо иметь в виду, что Путин пошел на сумасбродный шаг: решил выступить против всего мира в Сирии тогда, когда в условиях полной международной изоляции и санкций ведет войну против Украины. Неясно, где он собирается черпать экономические и, главное, человеческие ресурсы для поддержания этих конфликтов без прямого ущерба для собственного режима. Помощь в пользу Асада ничего, кроме новых санкций, очередной арабской весны и конкретных военно-экономических потерь, Путину не принесет.

В Йемене Путин проиграл так же, как это произошло в Украине и как это произойдет в Сирии.

Бесперспективность и бездарность планов Путина проявляются на примере поддержки хуситов в Йемене, что, по замыслу кремлевских стратегов, должно было толкнуть вверх цены на нефть. Не успел Путин наладить канал военной помощи для них, как они были подавлены военной машиной коалиции, прежде всего — Саудовской Аравии, которая на днях даже ввела сухопутные войска в эту страну. В Йемене Путин проиграл так же, как это произошло в Украине и как это произойдет в Сирии.

А.К.: Раз уж Вы упомянули Украину, хочу задать Вам вопрос, который поднимается в последнее время рядом экспертов: как считаете, деэскалация на Донбассе — это отдельный процесс или он связан, как считают некоторые, с переброской «отпускников» из ДЛНР в Сирию?

О.П.: Это в основном не связанные друг с другом события. Украинский процесс проходит вне зависимости от того, куда будут переправлены базирующиеся на Донбассе российские войска и наемники. Другое дело, что сам по себе интересен вопрос о том, какова будет дальшейшая судьба сторонников несостоявшегося «русского мира».

Должен заметить, что колесо истории перемелет их так, что от них не останется и следа. Часть этих бандитов вернется в Россию, где они станут участниками уголовной хроники — своей родной среды. Некоторые продолжат судьбу «солдат удачи» и отправятся в ближневосточный регион в рамках реализации безумных путинских проектов. Кто-то будет «зачищен», то есть физически устранен спецслужбами РФ. Кто-то из так называемых «ополченцев» сложит оружие и вернется в свои дома после того, как сдастся СБУ и получит амнистию. Кто-то, как какой-нибудь Моторола, развернет бизнес в России, благодаря награбленному за время войны против Киева.

Так или иначе, их судьба никак не повлияет на украинские события, реализующиеся в рамках Минска-2, который Москва, пусть и с трудом, но выполняет, потому что загнана в угол.

А.К.: Примечательно, Олег, что на днях российский эксперт Валерий Соловей со ссылкой на приближенных к власти лиц сообщил о том, что в Кремле согласились выполнять Минск-2, пусть и со скрипом. Это неожиданно согласуется с тем, что Вы называете планом «Анаконда».

О.П.: Я не вижу в этом ничего удивительного: здесь просматривается элементарная логика. Многие взволнованные сторонники Украины неоднократно обвиняли меня в излишнем оптимизме, однако я неоднократно призывал отказаться от поверхностного анализа ситуации и не вестись на пропагандистский кошмар в жанре «Украину сдают». Разумеется, тот факт, что еженедельно на Донбассе гибнут украинские военные и мирные граждане, является глубоко трагическим. С другой стороны, мы на глубинном геополитическом уровне видим неуклонное движение к тому, чтобы Россия ушла из Украины. У Путина есть срок до Нового года. Как я понимаю, у него есть надежда на частичное снятие санкций.

Санкции, как Вы помните, принимались с большим трудом, а уж сниматься они будут в 50 раз тяжелее.

Не исключаю, что в качестве поощрения некоторые из них — какие-нибудь совершенно символические — могут быть отменены в течение года, однако сделано это может быть лишь в качестве поощрительной меры. Разумеется, еще рано говорить о прекращении войны на Востоке Украины.

А.К.: Олег, многие неравнодушные наблюдатели обеспокоены тем, что санкции привязаны к конфликту в Украине, тогда как, по их мнению, они должны быть привязаны к самому существованию режима Путина. Есть опасение, что поверхностное выполнение Минска-2 приведет к ослаблению ограничительных мер против Путина и, следовательно, к укреплению его власти, а ведь именно режим Кремля должен быть объектом атаки западных санкций. Я уже не говорю о том, что Кремль организовал массовые военные преступления в Украине: кто будет отвечать за них, если санкции снимут?

О.П.: Не стоит беспокоиться. Представители евроатлантической цивилизации прекрасно знают, чего стоит слово Путина и чем является его политический режим, так что я бы не стал ставить вопрос в таком разрезе. Все преступления путинской группировки, начиная с грузинских событий и кончая трагедии с Боингом, задокументированы. Санкции, как Вы помните, принимались с большим трудом, а уж сниматься они будут в 50 раз тяжелее.

Беседовал Александр Кушнарь

Источник – Newsader

Мои «три копейки»

Мои «три копейки» — пара-тройка реплик «по поводу». Можно даже не читать. Только не писать у меня не получилось  🙂 .

«История учит тому, что ничему не учит», – глупости, она очень даже учит. Но только тех, кто умеет и хочет учиться, и готов учиться именно у неё. А среди кремлёвских «небожителей», за всю историю Кремля, таких было всего двое. И уж нынешний-то ушлёпок в эту пару не входит точно.

«Откуда у Путина вечный страх перед внешней интервенцией?», – правильно поставленный вопрос содержит в себе как минимум половину ответа. Этот вопрос поставлен неправильно – и потому, что утверждает существование этого страха, и потому, что утверждает его «вечность». Второе я просто пропускаю, а что до первого – автор этого вопроса уверен, что у путина это страх, а не его имитация с целью запугать свой электорат и сделать его послушнее?

«Это параноидальное состояние ожидания кары», – почему же параноидальное? Как раз ожидание кары – не паранойя, а единственный адекватный элемент отражения реальности в помутившемся сознании кремлевского фюрера. Всё остальное там — да, паранойя, но именно кара его и ждёт — уж это-то — к бабке не ходи.

И, наконец, на последний вопрос интервьюера ответа нет. Благодушное «не стоит беспокоиться» разумеется, не ответ.

А так-то всё правильно, думаю. Пусть оно увязнет в Сирии поглубже – тогда его скорее засосёт с макушкой. Что, собственно, и требуется.

А это — в тему: «Увязнем, братцы, в Сирии?«