История с увольнением

История с увольнением Александра Плющева с «Эха Москвы» довольно широко известна и обсуждается в блогосфере. Все же я выбрал фрагмент передачи «Суть событий» от 7 ноября, в которой в качестве ведущего главный редактор Алексей Венедиктов заменял отсутствующего Сергея Пархоменко. Вообще, передача длинная, материала там много, но я выделил только парочку фрагментов, не имеющих отношения к теме увольнения А.Плющева, и – саму эту тему. Начну с фрагментов.

«Таким образом, из уст помощника президента Российской Федерации сказано четко: мы не признаем (мы – это Российская Федерация), не признаем результатов выборов в Донецкой и Луганской областях. Вот этих выборов, которые прошли второго», – говорит Алексей Венедиктов.

Не могу согласиться. Юрий Ушаков НЕ сказал «не признаём», он сказал, «слово «уважаем» не означает, что признаём». Только это он сказал. Если завтра скажет «признаём», то истинность его первого заявления не пострадает: слово «уважаем» ВСЕ РАВНО не означает, что признаём. И именно поэтому все было сформулировано ТАК, а не иначе.

Второй фрагмент (точнее, фрагменты): «Путин сохраняет холодную голову и контроль за ситуацией», «Путин понимает угрозы, понимает риски. И если за риторикой смотреть на действия российских властей, то видим, что риторика линейна, а действия не линейны», «президент является человеком вполне хладнокровным, холодным, расчетливым», – говорит А.Венедиктов.

Я допускаю, что именно такие ремарки позволяют «Эху» до сих пор существовать в нынешнем формате, а не формате «музыкального радио», на возможность чего кто-то весьма влиятельный (как бы не Лесин) уже намекал. И что Венедиктов только благодаря таким ремаркам остается главредом. За что ему – поклон и признание. Пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать российские СМИ, которые не превратились в средства массовой дебилизации, это ценить надо, и, конечно, прощать ту цену, которую за данный статус приходится платить главному редактору.

Но если по существу, то факты таковы, что на самом деле варианта только два. Либо путин – пень безмозглый и ни хера (простите мой французский) не понимает, либо – да, понимает, и в этом случае является самым лютым врагом России из всех возможных. Третьего варианта просто нет.

И вот мы добрались до собственно темы. Фрагмент привожу полностью.

---

…Теперь то, что касается вокруг истории с Александром Плющевым и «Эхом Москвы». Слушайте, я на эту тему уже говорил. И давайте я еще раз вам скажу на эту тему следующее. Есть две разные истории, и я их абсолютно точно делю. Одна история – которая связана с увольнением журналиста «Эха Москвы». В соответствии с законом о СМИ, за редакционную политику отвечает главный редактор, а – внимание – учредитель (статья 18-я закона о СМИ) не имеет права вмешиваться в редакционную политику. В данном случае «Газпром-Медиа» и господин Лесин представляют учредителя. Внимание: закон запрещает напрямую, действующий закон, учредителю вмешиваться в редакционную политику. Увольнение журналиста – это вмешательство в редакционную политику, я надеюсь, у вас нет никаких вопросов. Это первое.

Второе. Конституция «Эха Москвы» – это устав акционерного общества. Еще раз, внимание: это не устав редакции, это не устав для журналистов. Это устав акционерного общества, за который, за этот устав, голосовал «Газпром». Там напрямую написано, что журналист может быть уволен генеральным директором по представлению главного редактора. И стоит слово «только». Только по представлению главного редактора. У нас с русским языком плохо? Только! Значит, если этого нет, значит, этот устав не соблюдается, конституция не соблюдается, ничтожное решение всех актов.

Поэтому для меня очень важно следующее: история с Плющевым или история с журналистом, уволенным мимо решения, мимо представления главного редактора – это удар по компетенции главного редактора и по редакционной политике. Поэтому моя позиция заключается в том: Плющев ли, не Плющев ли, что бы там кто ни сделал, хоть бабушку съел – должно быть мое представление. Таков устав. Такова конституция. Таков закон. Он может нравиться, он может не нравиться. Не нравится – меняйте, у вас в Государственной Думе подконтрольное большинство.

Попробуйте поменять устав, что довольно трудно, но, тем не менее, вот какой он есть, такой он есть, извольте менять его, да? А не кричать: это я отдал приказ! Ну и что? А я отдал приказ вам порхать птичкой – почему вы его не исполняете? Почему вы не летаете над Новым Арбатом, Михаил Юрьевич Лесин, и не машете крылышками? Я отдал вам приказ. Ну и что? Этот приказ ничтожен. Ну, собственно говоря, Лесин и не подписал этот приказ, этот приказ подписала генеральный директор, поэтому Александр Плющев в представлении моем, главного редактора, редакции, является до сих пор штатным журналистом, не является уволенным журналистом, потому что приказ ничтожен, ибо он не соблюдает конституцию, закон, устав «Эха Москвы». Поменяйте. Не можете – идите куда-нибудь и меняйте.

Вот это первая история. И здесь, конечно, речь идет о праве главного редактора, в соответствии с законом о СМИ, определять политику редакционную, о чем, собственно говоря, публично под камеры мне и сказал президент Российской Федерации Владимир Путин. А если вам, Михаил Юрьевич, не нравится то, что сказал Владимир Путин, меняйте Владимира Путина, переизбирайте его в 18-м году. Вам не нравится его позиция, что он сказал, что я отвечаю за «Эхо Москвы» — ну, переизбирайте его, да? Но если вам нравится президент, но не нравится закон – вносите через дружественных депутатов и меняйте закон, я ничего не имею против. Но сначала поменяйте, а потом увольняйте журналиста.

Если вам, Михаил Юрьевич, не нравится то, что сказал Владимир Путин, меняйте Владимира Путина.

Это важная история, и я на этом стою. Здесь нет ничего личного. Меня спрашивают: Алексей Алексеевич, у вас есть выбор… У меня нет выбора, у меня нет выбора. Здесь нет никакого выбора вообще. Вот есть закон, его надо соблюдать. Мало ли какие законы мне не нравятся в Российской Федерации – я их соблюдаю. Почему тогда явным пренебрежением законов используют люди, работающие в «Газпром-Медиа»? Вот пренебрежением. Я думаю, что Михаил Юрьевич просто забыл о законе и об уставе. Это его ошибка, еще не поздно поправить. Потому что на «Эхе» уже работает трудовая инспекция, присланная Минтруда.

Мы, конечно же, пойдем в суд, и Саша пойдет в суд, и я пойду в суд, потому что, ну, это атака на мои права как главного редактора. Если меня собираются сместить – ну, смещайте, у вас на это есть рычаги. Не надо только мне угрожать. Ни вы ничего не боитесь, Михаил Юрьевич, я знаю, ни я ничего не боюсь. Поэтому просто действуйте. Я помню о последствиях ваших действий, вы помните о последствиях моих действий, здесь ничего такого нет.

Поэтому, Александр Плющев является штатным журналистом «Эха Москвы» и до решения суда, если суд укажет иначе, или же будет выполнена та процедура по увольнению журналиста, которая существует, Александр Плющев является штатным журналистом «Эха Москвы». И если ему не будут платить заработную плату, ну, я думаю, что трудовая инспекция такие штрафы наложит на генерального директора, что мало не покажется. Ну, а суд, суд решит свое.

Вот, собственно говоря, что я вам могу сказать по этому… Мне тут написали, что, да, действительно издан приказ… Представляете, из-за Александра Плющева сменили всю систему пропуска в это здание. Ну, это чума. Не допускать Александра Плющева в здание Новый Арбат, 11. Ну, это невозможно. А если он купит билет в «Геликон-оперу», что вы сделаете? А если он придет в Инкомбанк, что вы сделаете? Я если я его позову к себе выпить чашечку чая, чего вы сделаете? То есть, что это за приказ не допускать гражданина Российской Федерации, который на законных основаниях, скажем, по билету «Геликон-оперы» или по пропуску, заказанному главным редактором – а главный редактор имеет право заказывать пропуск, да? – придет сюда?

Или вот очень смешное требование, чтобы все теперь входили по паспортам. Я представляю теперь, как мэр Москвы Сергей Собянин в сопровождении свиты, охраны идет на «Эхо Москвы» — ну-ка паспорта сюда быстро все немедленно! Или министр внутренних дел Колокольцев. Ну-ка сюда паспорта сюда! Послушайте, это даже не смешно. Конечно, мы этим займемся, но вот такая тяжелая… То есть, это истерика, и не наша, потому что Александр Плющев является журналистом «Эха Москвы», поскольку он уволен с нарушением процедуры, то есть не уволен, и это вам скажет любой юрист, и это вам скажет трудовая инспекция, это вам скажет суд. Он не уволен. Я хочу, чтобы вы это понимали. Опять повторяю, дело не в Александре Плющеве, а дело в любом журналисте, дело в правилах, которые существуют. Правила надо соблюдать, даже если они не нравятся. И даже замминистра связи и информации Алексею Волину, которому они тоже не нравятся.

---

Вот, собственно, и все. Выдерну только еще одну цитату из передачи.

«И я думаю, что самое время поправить ситуацию и Михаилу Юрьевичу Лесину, и Екатерине Юрьевне Павловой, да? И не доводить дело до суда. Потому что проиграть суд – это позор в данной ситуации им. Просто позор», – такое впечатление, будто А.Венедиктов верит тому, что в Эрэфии ЕСТЬ суд! А в ней оного – нетутить. Есть басманное судилище, которое примет ЛЮБОЕ решение, нужное Кремлю. Есть «позвоночные», именующие себя судьями и на этом основании требующие «уважения». Но решения они принимают по звонку – на то и позвоночные. А в закон, если кто из них и заглянет, то исключительно чтобы поискать – не найдется ли в нем какой дырки, которая позволит хоть как-нибудь оправдать неправосудное решение. Найдет – возрадуется. Не найдет – да и хрен с ним. Все равно примет то, что велено.