Русские превосходят других славян

Алексей Бачинский

«Учительница говорила: русские превосходят других славян»

Письмо Влада и Николая: Как протест двух подростков против войны в Украине обратился массовой травлей и полицейской слежкой

Влад Колесников и Николай Подгорнов ровесники, им по 17 лет. В последние несколько месяцев привычный для них мир перевернулся с ног на голову: один оказался почти изолирован от прежнего круга общения, поссорился с родными и потерял место учебы, другой попал на учет в полиции и психоневрологическом диспансере. И все из-за их отношения к внешней политики российской власти.

Друзья решили открыто высказаться против аннексии Крыма и развязанной Россией войны на Донбассе. Сначала Влад включил на комиссии в военкомате гимн Украины и сказал, что не хочет служить и «идти воевать против своих братьев». Позже друзья вывесили в центре Подольска плакат «Х** войне». Затем Влад пришел в колледж в футболке с небольшим флагом Украины. Три простых действия словно сдетонировали – началась настоящая травля. Разговоры с однокурсниками превратились в драки, Влада исключили из техникума (заявление об отчислении по собственному желанию написал от имени Влада его дед), страница подростка исчезла [из] Facebook, Владом и Николаем заинтересовалась полиция. Сотни людей выражают подросткам поддержку на их страницах в соцсетях, но с родными все не так хорошо. Дед Влада, с которым он жил в последние годы, отправил его в «ссылку» к отцу в Жигулевск, напоследок назвав «врагом народа». Общается дед теперь исключительно с отцом юноши – рассказывает о том, что Влад пишет в интернете и требует отобрать у того ноутбук.

Влад интересовался политикой с подросткового возраста, но в последние пару лет его взгляды поменялись с ура-патриотических на оппозиционные. Николай считал, что куда проще не интересоваться политикой вовсе, но оказался не в силах молчать, когда люди вдруг словно сошли с ума. О том, как подросток может заинтересоваться политикой, не потерять себя во враждебной среде и выжить в перевернувшемся с ног на голову мире, Влад и Николай рассказали в письме, которое прислали в Каспаров.Ru. По их просьбе, мы публикуем их истории.

Влад

С чего стоит начать? Как мы смогли не поддаться пропаганде государственных СМИ? Как мы научились отличать правду от лжи? Здесь мы хотим рассказать две не самые обычные истории – наши собственные. Чтобы читатели смогли понять, что мы за люди, и какие факторы повлияли на нас, когда мы росли, мы немного расскажем о нашем прошлом. Откровенно говоря, нам обоим не очень приятно описывать некоторые события, но без этого ответить на поставленные вопросы не получится.

Нам это кажется важным, потому что мы верим, что наши истории могут повлиять на кого-то. Может быть, на тех, кто сейчас воспитывает детей. Первым свою историю расскажу я, Влад.

Моя первая встреча с государственной машиной произошла в раннем детстве. Так уж получилось, что мне пришлось некоторое время пожить в круглосуточном садике. Я был настолько мал, что мне запомнилось только несколько вещей. Одна из них – йогурт с истекшим сроком годности, которым нас кормили и от которого сильно болел живот и мутило. И воспитатель, который помогал нам сделать так, чтобы нас стошнило. А еще зубная паста со вкусом ягод, которую мы считали лакомством.

Все о чем я мечтал – это чтобы меня кто-то забрал домой. Затем я пошел в школу, и жизнь стала течь своим чередом. Родители развелись, и я переехал к деду в Тольятти. Здесь я столкнулся с властью уже второй раз. Уже на местном уровне. Не буду вдаваться в подробности, поскольку они касаются биографий моих родственников, но ситуация была связана с криминальными делами бывшего мэра города. Из Тольятти нам пришлось переехать, и началось мое мотание по городам. Редко когда я оставался в школе больше чем на полгода. В это время ко мне уже начали приходить первые мысли о том, кто стоит над нами сверху на самом деле. К моему подростковому возрасту я, брат и мать вернулись в уже безопасный для нас Тольятти.

Я в первый раз в своей жизни пошел работать, когда мне было 14. Это была государственная работа с гордым названием «помощник дворника». Разумеется с налогами, куда без них. За две недели мне обещали заплатить пять тысяч рублей. В итоге я проработал месяц, а заплатили мне около трех-четырех тысяч. Объяснили все очень доступно и понятно – либо ты работаешь так, как мы тебе говорим, либо мы тебе ничего не заплатим. С этих самых лет я понял, что нас грабят и попросту обманывают. Разводят на «бобы». Я узнал, что такое коррупция на местном уровне. Но Путин, депутаты Госдумы и другие «высшие чины», как ни странно, представлялись мне идеальными людьми, которые все делают на благо государства. Тогда мне казалось, что все беды идут от рядовых чиновников.

Время шло, но образ Путина оставался таким же идеальным как и прежде. Только теперь все беды шли не от чиновников, а откуда-то издалека. Я ходил в патриотический клуб, где нам очень убедительно и наглядно рассказывали, какие американцы плохие, что весь Запад гниет и мы должны защищать родину. Я в это верил, верил долго, хотя и никогда не видел этого таинственного и нехорошего Запад. Для меня это было такой же факт как и то, что Земля круглая. Но затем моя жизнь резко переменилась.

Я постепенно взрослел, приходило понимание относительности всех вещей. Мой кругозор расширялся, и теперь информацию я получал не только из телевизора, но и из интернета. И как-то одним зимним вечером в 2014 году на зимних каникулах (я был на первом курсе техникума), в деревне в гостях у отца, через ужасно медленный интернет я посмотрел одно видео. Содержания было очень простым: американская семья, муж покупает жене подарок, хорошо помню, это была укороченная версия пистолета Beretta 92. Они едут в тир, и попутно показывают свой маленький городок. И вместо «ужасного запада», вместо помешанных на деньгах и сексе злых «пиндосов», я увидел таких же людей, как и я сам. Только они больше улыбались. Здесь моя жизнь круто изменилась. Я всю ночь просидел у компьютера, искал информацию, смотрел форумы, общался с эмигрантами, читал их блоги.

Я всегда много читал. Литература была разной: от Жюль Верна до работ Зигмунда Фрейда. Разумеется, имя Йозефа Геббельса не было для меня просто набором букв. Я понял, что по сути живу в стране чуть ли не с фашистским строем. Путем тотальной пропаганды с самого детства мне и другим людям внушали представления, которые должны обеспечить некому дяде на верхах возможность спокойно грабить население. Начиная с царской России, где подданным навязывалась идея о святости и благородстве монарха, а он тем временем их обирал и купался в золоте. СССР было не лучше: там высшей ценностью стала партия, и ее руководители ели красную икру, пока народ умирал с голоду от очередной нехватки зерна. Не лучше и современная Россия. Теперь в качестве главной ценности подают одно узкое понимание слова «родина». Она важнее всего остального, и если потребуется, ей, не раздумывая, надо отдать все. А в итоге все, чем пожертвуют люди, будет конвертировано в суммы с большим количеством нулей в карманах дядь и теть на верхах. И почему-то эта непонятная разуму «родина» непременно идет «в комплекте» с Путиным.

Здесь хочу процитировать фразу моего однокурсника: «Если Путин скажет – я свою семью убью». Хочу заметить, как человек он неплохой. Веселый, в меру забавный. Если убрать влияние СМИ, то был бы очень даже хороший малый. Даже не знаю, это больше смешно или грустно, когда подросток 17 лет на полном серьезе говорит такие вещи. Если бы мне раньше сказали, что нормальный адекватный человек в здравом уме мог сказать такое, я бы подумал, что это либо шутка, либо глупость, либо ложь. Но эту фразу я слышал собственными ушами.

Вернемся к той дивной зиме, когда я открыл для себя Америку, а вместе с ней и весь мир. Когда это произошло, я долго набирался смелости поделиться своими мыслями с другом Николаем. Помню, как я издалека заходил на тему политики, пытаясь выяснить, что он думает о ней в целом. Выбирал острожные слова, искал раздражения на лице. У Николая оказались такие же взгляды, как и у меня. Затем наши беседы перешли в более близкое к жизни русло. Появился вопрос «что делать?», как можно изменить страну, и главное – людей. Скажу честно – эти вопросы по-прежнему открыты.

Вряд ли два подростка, не имеющих ни связей, ни денег, ни образования, могут как-то повлиять даже на один город, не говоря уж про страну. Но, когда мы осознали ситуацию, пришло понимание, что так больше нельзя. Может это «юношеский максимализм», может снова прозвучит пафосно, но мы осознали, что не сможем заткнуться и терпеть. И я, и Ник поняли, что нужно было делать хоть что-то, чтобы в будущем можно было со спокойной совестью взглянуть на свое прошлое.

Я не назвал бы себя храбрым, я не великий оратор, который может повести за собой толпы, я не тот, кто может из любой щепки сколотить состояние, но я человек со своими принципами и идеалами. И, может я глупец, но я считаю, что за свои идеалы стоит бороться, стоит бороться за то, что вы считаете для себя близким и дорогим. Для меня близкое и дорогое – это Свобода. Свобода с большой буквы, та, которая прописана в Конституции. Такие слова как демократия, всеобщее равенство, свобода слова для меня больше, чем просто слова. И я не могу понять людей, которые отказываются от них, аргументируя это тем, что «и так нормально живут». Я не могу назвать жизнь нормальной, зная, что чиновник с большим кошельком может сбить мать с дочерью в центре Москвы и уйти от закона. А если бы это была бы моя жена или дочь? А когда поезд сошел с рельсов, потому что их привязали на проволоку. Если бы в том вагоне оказалась ваша или моя мать? Я не могу ничего не делать, когда знаю, что те, кто сэкономил на ремонте и ответственен за смерти, не понесли наказания, а наслаждаются жизнью, в то время как родственники погибших ищут деньги на более-менее достойные похороны.

Мы понимали, что наши с Ником действия вряд ли смогут принести хоть какую-то пользу. Если посмотреть максимально объективно, то это так. Но всегда есть тот самый процент, та самая «надежда». Быть может, мы и будем тем самым маленьким камнем, что спустит лавину? Что было дальше, писали СМИ: наш первый поход на митинг, реакция родственников на это, смерть Немцова, потом злополучная история с магазином, реакция в военкомате на мои слова и мое мнение, затем реакция на наш плакат и нашу небольшую акцию с флагом. Потом меня вышибли из техникума, а дед отправил в ссылку в деревню. Николая поставили на учет в полицию, а теперь еще по слухам завели на нас дело. Но, надеюсь, это лишь слухи. Хочу сказать напоследок – просто не смотрите телевизор. А если хотите разобраться в политической ситуации, подходите к любому вопросу всесторонне – не ищите правды только в одном источнике информации. Учитывайте мнения других людей, рассматривайте, но подходите к ним критически.

Николай

Теперь свою лепту в наше совместное с Владом повествование внесу я, Николай. В данный момент я состою на учёте в местном отделении полиции и двух диспансерах, вынужден переживать за своё поступление в ВУЗ при весьма хороших баллах и аттестате. У меня натянутые отношения с родственниками, я вынужден постоянно думать о том, где же мне жить, порой боюсь выходить вечером на улицу в своем родном городе. Из-за чего? Всё это я заслужил, потому что вот уже год как не смотрю телевизор, не боюсь высказывать свое мнение по общественно-политическим вопросам, много читаю. Оказалось, что в России это опасно. Я знал, что у нас свобода часто ассоциируется с таким явлением как диссидентство. Знал, что так было почти всегда, но думал, что меня это не коснется, что пропаганда и карательные ссылки в больницы – это пережитки прошлого. Оказалось – нет.

Изначально я считал себя человеком аполитичным, думал, что политический абсентеизм – возможность остаться в стороне от тех насущных проблем, о которых у нас так много кричат в интернете, и, увы, так мало на площадях под флагами. Я был уверен, что государство, каким бы оно ни было, никогда не затронет душу, сознание и всю сущность человека. Будучи идеалистом, я всегда верил в главенство чувств и восприятия мира над материальными ценностями, поэтому политикой не интересовался, считая ее средством наживы. Поначалу я часто не понимал и Влада, считал его зарождающиеся оппозиционные взгляды глупостью.

Так было до 2014 года. С экранов телевизоров и в очередях говорили лишь об Украине, затем – о присоединении Крыма. Я пацифист и наивно верил, что бойня, которую власти начали, чтобы обобрать население, больше никому не нужна. Я считал, что прошедший через столько невзгод русский человек, наконец, понял всю подноготную войн и глобальной политики. Каково же было моё удивление, когда я начал замечать зарождающийся национализм по отношению к украинцам. Когда, общаясь с друзьями, учителями, родственниками, я видел, что все больше и больше людей верят в бессмертную наглую концепцию «мы – хорошие, там – враги».

Я стал замечать настоящую неподдельную ненависть к «врагу» в речах, глазах и сознании умных и образованных людей. И мне стало страшно. Страшно потому, что я живу в стране, которая празднует 70 лет победы над государством, у которого, по сути, были схожие взгляды. Только выражались они более откровенно и не были завуалированы псевдодемократией. Оказалось, я ошибался, когда думал, что государство не сможет изменить души. В нашем городе я не раз узнавал о побитых «хохлах». Сначала не верил, пока не был избит сам за обвинение в «хохляцкой причёске». Это не шутка, а горькая правда. И избили меня люди, которые не выглядели как гопники.

Я видел не один раз уходящих в армию людей с ярым желанием отправиться понятно куда, чтобы «мочить» понятно кого. Я слышал из уст учительницы слова о «национальном превосходстве русского народа над прочими славянами». Слова, обращенные ко всему классу, и встреченные с энтузиазмом. А потом я увидел гробы. Врать не буду, не воочию – на экране мобильного телефона. Эту запись российский военный (которого, конечно же, на территории Украины нет) переслал своему сыну, с которым мы и сейчас состоим в приятельских отношениях. Посмотрев её, я пришел домой и стал искать больше информации о погибших русских парнях на Украине. И находил все больше и больше любительских видео с закрытых похорон. Стал переписываться с людьми, причастными к тем событиям, и начал понимать, как много невинных людей погибло за глупые амбиции своего лысеющего вождя.

Погибшие, эти молодые люди, лишались имен и званий, а получали лишь гроб, как и совсем недавно в таком же государстве с другим названием. А скольким людям качественно промыли мозги? Оказалось, восприятие реальности меняется от этого не хуже, чем при лоботомии. Сколько людей ослепло (хочется верить – не безвозвратно) от света экранов с мелькающим Киселевым.

В моих глазах все стало меняться. Я всегда знал, что правда всегда за студенчеством и молодой интеллигенцией. Так было в России всегда. И я понял, что если я промолчу и продолжу сидеть на месте, в будущем я буду стыдиться самого себя. Если, конечно, меня не разорвёт раньше где-нибудь на Донбассе.

Какой я пацифист, если не буду бороться за мир, как это завещал Хемингуэй? Как я могу считать себя личностью, если буду терпеть, как на моих глазах происходит какое-то совращение, растление умов, причём со стороны власти. Какой же я внук человеку, который прошел всю войну за мир, если сам не готов бороться за этот мир?

В умы людей на удивление прочно вошла аксиома о том, что вождь всегда действует верно. Об убийстве Немцова мы с Владом услышали, как и все, утром. Он был в училище, я в школе. В какой-то момент я поверил, что оно хоть чуточку расшевелит «прогрессирующую молодёжь». Ничуть. Напротив, люди вокруг говорили, что его убили, чтобы подорвать авторитет власти.

Потом, когда мы с Владом шли по тому злосчастному мосту, я услышал речь человека, которому на вид было 70-80 лет. Даже внешне он создавал самое лучшее впечатление. «Можно было и просто на ворота Спасской башни повесить, и сказать, что не он сделал», – говорил этот человек.

Мы с Владом решили действовать – открыто выразить свое мнение. Да, конечно же, как и всегда, нас мало и скорее всего ни я, ни мой друг не увидим плодов нашей борьбы. Но она уже привела к другим последствиям. За несколько месяцев далеко не самых активных действий я успел отлежать шесть суток в больнице по причине «хулиганства», попал почти на все возможные учеты и подпортил отношения с семьёй. Но я буду и дальше выражать свое мнение открыто.

Вождизм? Популизм? Шовинизм? Фашизм? Всеми этими красочными терминами мы можем награждать сейчас нашу родину, но это лишь пустые теории. На практике мы живём в стране, напоминающей полицейское государство. В стране, где власть стоит над законом, где «нужно предавать отца и сына, чтобы выжить самому», где все построено на вечной лжи и коррупции, на ненависти, глупой и животной ненависти к своему же ближнему. Мы с Владом в первую очередь против этого. Против незаслуженного насилия и всеобъемлющей пропаганды, против политики единых стандартов и тезиса «цель оправдывает средства». Мы за мир, а не за бессмысленную бойню ради вождя. Мы хотим сделать все, чтобы нами могла гордиться наша страна. И нам ничего не остается, кроме как действовать и рассчитывать на поддержку гражданского общества, раз мы все оказались на таком переломе истории.

Здесь хочу процитировать Буша «Я думаю, мы все согласны, что прошлое закончилось».

Лично для нас — да.

Источник – заблокированный тварями из РосГнусьПозора сайт «Каспаров РУ»