Алексею Окопному посвящается

Slava Rabinovich

Сотруднику Центра по борьбе с экстремизмом ГУВД Москвы (Центр «Э») Алексею Окопному посвящается, в день похорон Бориса Немцова

************************************************************
— Борис, а ты не думаешь, что это опасно? Что тебя могут убить?
— Думаю, иногда думаю. Но убить меня может только Путин. Хочет ли убить меня Путин? Не знаю. Скорее всего, нет. Пока что.
************************************************************

Сегодня, после похорон Бориса, я вам расскажу продолжение – неожиданное продолжение того поста, который я написал ночью накануне похорон, примерно 18 часов назад, и который рассказывал о разорванном договоре между Ельциным, его «семьей» и Путиным.

Продолжение?

Так быстро?

Да, оно произошло еще ДО ТОГО, КАК БОРИСА НЕМЦОВА ПРЕДАЛИ ЗЕМЛЕ. По порядку.

Прощание состоялось в Сахаровском центре на Земляном валу. Пришло столько людей, что очередь выстроилась от реки Яузы, вдоль Садового кольца, и до самого Курского вокзала. Я лично никогда не видел очереди такой длины во всей своей жизни. Но что это была за очередь! Если бы вы хотели видеть цвет России, многих лучших людей России, вы бы встретили их в этой очереди сегодня.

Хоронить повезли на Троекуровское кладбище. Мы приехали на моей машине, с Михаилом Соколовым и Владимиром Миловым. У входа на кладбище – генерал полиции. Не знаю, какой и кто. Вижу генеральские погоны.

Идем к месту продолжения казни. Нас обгоняет Андрей Владимирович Шаронов – у него привычка очень быстро ходить. Сейчас – ректор Московской школы управления «Сколково». В прошлом – заместитель мэра Москвы в Правительстве Москвы по вопросам экономической политики, заместитель министра экономического развития и торговли и председатель Госкомитета РФ по делам молодёжи. Ушел с этих постов, не смог работать в командах воров, наследников стукачей и палачей. Пытается улучшить российское высшее образование. Получится ли?

Подходим к месту. Как много людей… Как много людей, которых я лично знаю… Пожимаем руки, обнимаемся, если хочется – плачем.

Вокруг какое-то телевизионное нашествие: сколько в мире может быть телеканалов? Такое впечатление, что они все здесь.

По двум периметрам – полиция и сотрудники частной охранной организации. Снайперы? Не знаю, не вижу.

Бориса еще не успели предать земле… но я вижу дорогое фото- и видеооборудование неподалеку. Не там, где все телевизионщики и прочие уважаемые журналисты. Просто скромно так, неподалеку. Всматриваюсь. Знакомьтесь: сотрудник Центра по борьбе с экстремизмом ГУВД Москвы (Центр «Э») Алексей Окопный.

Моя милиция меня бережет? Я должен быть спокоен? Никаких провокаций на похоронах Бориса не будет?

Нет, дурачок. Просто Алексей Окопный из Центра «Э» ведет оперативную съемку. Кто приехал на похороны: в фас, в профиль, в полупрофиль, четкие фотографии и видео – не то, что на Большом Замоскворецком мосту.

Что это значит? Это значит, что те, кто пришел сегодня на похороны Бориса Немцова на Троекуровское кладбище, четко и ясно, без ведома и разрешения, сфотографированы сотрудниками Центра «Э», для прекрасной и исчерпывающей картотеки Центра по борьбе с экстремизмом ГУВД Москвы. А что это значит?

Это значит, что теперь все, абсолютно все, кто там был – потенциальные экстремисты, если так будет надо. И сроки в российской тюрьме нужно будет мотать по новым статьям УК РФ, за «экстремизм», в чем бы он ни проявлялся.

В СССР, в той Империи Зла, экстремизмом считалось многое что. Например, изучение иврита. Оно было официально запрещено, на территории России каралось по УК РСФСР, можно было под это закатать в асфальт любого диссидента. Почему? Потому что любой диссидент, вне зависимости от национальности и религиозной принадлежности, считал за честь изучать иврит: в те времена такие подпольные группы, плюс-минус, имели повышенную концентрацию порядочных людей, которые тянулись друг к другу.

Кстати, тогда по этой статье пошел и мой хороший давний друг Александр Царовцев.

Сейчас придти на похороны Бориса Немцова (до сих пор не верю, что я пишу эти слова) – это изучать иврит в 1982 году. Ты – изгой. Ты – под колпаком. Тебя снимают. Топтуны. Наружка.

Вот, полюбуйтесь:

А месседж таков: мы теперь все – не только «пятая колонна». Если будет надо – будем и экстремистами. Белые нитки найдутся, чтобы сшить.

В этой истории можно было бы поставить и точку, если бы…

…Если бы я не пригласил майора (везет нам всем на майоров) Алексея Окопного к себе домой.

Да, да.

Ко мне домой, в ту самую квартиру, которая соседствует с квартирой Бориса Немцова. Через стену. Дверь-в-дверь.

Нет, упаси б-г, я не подходил к нему на кладбище.

Я его приглашаю сейчас, через мою страницу в Фейсбуке.

Зачем?

Ну, во-первых, я понимаю, что майор Алексей Окопный – реально ранимый человек.

Например, вот новость, взятая из Интерфакса с датой 20 ноября 2012 года: «Сотрудник Центра по борьбе с экстремизмом ГУВД Москвы просит в суде взыскать с двух оппозиционеров по 250 тыс. рублей за распространение в СМИ информации о якобы его причастности к избиению члена запрещенной «Национал-большевистской партии» Юрия Червочкина. Алексей Окопный требует взыскать с одного из лидеров «Другой России» Сергея Аксенова и гражданского активиста Павла Шехтмана по 250 тысяч рублей. Третьими лицами в иске указаны радиостанция «Свобода», Газета.ру, Грани.ру», – сообщили «Интерфаксу» во вторник в пресс-службе «Другой России». «Окопный не согласен с тем, что оппозиционеры в своих публикациях в интернете подозревают его в причастности к избиению нацбола Юрия Червочкина в 2007 году, после которого он умер в больнице», – отметили в пресс-службе. Сам сотрудник МВД заявляет, что публикации в СМИ «перечеркнули его безупречную десятилетнюю службу» и «причиняют нравственные и физические страдания: стыд, неловкость, сердечные и головные боли, бессонницу».

Боже ж ты ж мой жеж мой! Ранимый! Не верите Интерфаксу?

Вот точный текст заявления. Как в оригинале, без редакции. Ошибки специально не исправлял.

************************************************************

Из искового заявления в Симоновский райсуд, точная цитата без редакции:

Благодаря таким, как А.С. Аксенов и П.И. Шехтман, во многих средствах массовой информации я упоминаюсь только с отрицательной стороны, где я являюсь преступником, совершившим тяжкие уголовные преступления, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации. Я вынужден обратиться за защитой в суд моей деловой репутации, так как обжалуемые открытые публикации серьезно может повлиять на мою дальнейшую карьеру в органах полиции Российской Федерации.

Вся моя безупречная десятилетняя служба в органах внутренних дел, служба в горячих точках на Северном Кавказе фактически перечеркнута публикациями в СМИ С.А. Аксенова и П.И. Шехтмана, которые причиняют мне нравственные и физические страдания: стыд, неловкость, сердечные и головные боли, бессонница.

Сильные нравственные переживания обсуловлены не только тем, что я дорожу репутацией и доверием у своих руководителей и коллег в системе органов внутренних дел. Оперативная деятельность является для меня смыслом всей моей жизни, а данные публикации дискредитируют меня не только перед моими сослуживцами, но и перед моими родными, близкими и друзьями.

14.06.2012

************************************************************

Обратили внимание на дату? Хочу напомнить, что в эти числа проходили широчайшие обыски на квартирах всех оппозиционных политиков и деятелей, включая Илью Яшина, Ксению Собчак, Бориса Немцова, и т.д. Обыски в квартире Бориса Немцова происходили у меня на глазах. Позже мне лично сам Борис говорил, что он больше никогда не видел тех изъятых компьютеров: их просто не вернули. Правда, квартирой Немцова занимался не майор, а какой-то полковник. То есть, не Алексей Окопный.

Так зачем же он приглашается ко мне, на чаепитие?

Смотрим сюда:

http://www.zeki.su/…/sotrudnik-centra-je-ugrozhaet-raspravo…

[а на случай, если ссылка выше выдаст вам ошибку 404 —  страница не найдена, то вот, на всякий случай ее скрин — модератор]

Все бы ничего… только сайт этот не только о правонарушениях МВД. Он также еще – внимание – об экстремизме. Как это могло ужиться на одном сайте? Прокрутите страницу сайта до самого низа. Видите раздел «Акция в поддержку Донбасса»? Сбор «гуманитарной помощи» движением «Интербригады» Эдуарда Лимонова. То есть, т.н. «нацболы», являясь непримиримыми врагами оперуполномоченного майора Алексея Окопного, который сегодня фотографировал участников похорон Бориса Немцова, собирают деньги на вооружение, обмундирование и другую помощь боевикам т.н. «Новороссии».

Это только мне кажется, что что-то не сходится в логической цепочке, или вам тоже?

А теперь Алексей Окопный может посмотреть мой вчерашний пост под названием «Граната и Трезини», с фотографиями того беспредела, который происходил на Клементовском переулке в Москве, в 20 метрах от входа в дом, где жил Борис Немцов. Посмотрите еще раз и вы – сутки назад.

Как же сотрудник Центра по борьбе с экстремизмом ГУВД Москвы Алексей Окопный объяснит свое бездействие, согласно задокументированным нарушениям Главы 34 Статьи 353, Части 1 «Планирование, подготовка или развязывание агрессивной войны – наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет» и Части 2 «Ведение агрессивной войны – наказывается лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет.»

Как?

И как он объяснит свое присутствие на похоронах Бориса Немцова, для целей оперативной видео- и фотосъемки, без согласия тех, кого он снимал?

А зачем я приглашаю его к себе домой, на чай? Ну, во-первых, угостить его чаем. Без полония. А потом вывести его за руку из моей квартиры, мимо опечатанной после обыска двери Бориса Немцова, вниз на лифте, во двор, и на Клементовской переулок. Показать финансовый филиал «Новороссии» в центре Москвы – в четком периметре его обязанностей.

И сказать: «Занимайтесь лучше своим делом, Алексей, а не выдумывайте, как вам шить нам статьи по экстремизму. А еще лучше, Алексей – раскройте убийство Немцова. Если его убийство – не экстремизм, то что…?»

Источник – Facebook