Как я снимался с Сашей Грей

В общем, тоже архивный материал. Сентябрьский. Но считаю полезным перепечатать. Весь материал – авторский. Я только подписи под фотографиями чуть отредактировал. Считаю, так правильнее.

---

Аркадий Бабченко. Как я снимался с Сашей Грей для #НТВ.

Лет десять назад работали мы со Светкой на НТВ. Том еще НТВ. Потом пришел Путин и мы остались без работы. Я ушел таксовать, и три года занимался этой незаконной предпринимательской деятельностью, а Светлана перешла на RTVI — последний телеканал, который оставался к тому моменту у Гусинского. Андрей Норкин, свобода слова, права человека, сменяемость власти, нет войне в Чечне — вот это все. RTVI в то время даже в России был достаточно популярен и занимал нишу сегодняшнего «Дождя» — по сути и вправду являясь на тот момент последним действительно независимым и оппозиционным каналом, пусть и кабельным.

Потом наши пути разошлись. С RTVI Света ушла, и краем уха я слышал, что она работает где-то на РЕН-ТВ, что ли. Ну, по крайней мере, мне так казалось. В конце концов, где на федеральном канале в наше время еще работать свободному журналисту, как не у Максимовской? Больше попросту негде.

Тут звонок.

— Привет, Аркаш. Слушай, тут по новостям прошло, что ты призвал всех журналистов встать на колени перед украинцами…

Эмммм…. А? Я как-то привык говорить только от своего имени. И давно уже никого никуда не призываю.

— Нет, — говорю. — Не было такого.

— Ну, все равно, давай ты дашь нам интервью — про Украину, про войну, про твои видение ситуации?

Да без проблем. Приезжайте

На следующий день приезжает съемочная группа. Еще один наш товарищ — Андрюха, с которым тоже работали вместе там же.

И тут выяснилось — то ли я глуховат, то ли уже слишком много времени прошло с последнего нашего контакта, но… В общем, работают Света с Андреем не на РЕН-ТВ. А на НТВ.

Всего минус один звук в произношении — а какая гигантская разница.

Да и Норкин теперь тоже не торт. Мягко говоря. Что с людьми время-то делает…

Ну… Камера заказана, операторская смена оплачена, машина, водитель, все это денег стоит. Не могу же я, в самом деле, от ворот поворот нарисовать. Раз уж сам согласился. К тому же — Светка, Андрей.

Пошли писать интервью.

Картинно усадили меня на дворовой лесенке, петличка, свет, все дела, работаем.

И тут выяснилось, что говорить мы будем совсем не про мое мнение о происходящем на Украине.

Андрей достал файл с фотографией какого-то человека, которого он назвал политологом, и который где-то назвал военных журналистов подонками за то, как они искажают информацию о происходящем на Украине. И предложил мне смешать его с дерьмом и раскатать по асфальту.

Эм…. Ых… Штоа?

Пардон.

Я этого человека вижу впервые. Я понятия не имею, кто это. Его фамилия мне не говорит вообще ни о чем. Вы где-то откопали какого-то неизвестного никому гражданина с каким-то высказыванием, и предлагаете мне на камеру под собственным именем смешать его с дерьмом?

Не, ребят, так дело не пойдет.

Ну, хорошо. А что ты вообще думаешь про Крым?

Сказал, что я думаю про Крым. Вот, что думаю, то и сказал. Мне не жалко. Если меня спрашивают — я отвечаю. Но только вы ж все равно это не покажете.

Да, ты прав. Не покажем. У нас же цензура, старик, ты же понимаешь.

Понимаю. Знаю. Сочувствую.

Ну, хорошо, а что ты думаешь про Ходорковского и его съезд в Киеве.

Да… Даже и не знаю как-то. Ничего, в общем-то, не думаю. Я тогда в Славянске по блок-постам ползал. Ну, провели съезд и провели. А что я должен думать? Мне-то какое дело?

Ну, ок. А вот Макаревич? И его концерты на Украине?

Да блин. Мужики. Ничего я не думаю. Я думаю, что каждый человек волен делать и говорить все, что он считает нужным, так, как он считает нужным, там, где он считает нужным и тогда, когда он считает нужным — до тех пор, пока его действия и высказывания не подпадают под юрисдикцию уголовного кодекса. Я за свободу слова, свободу самовыражения, свободу вообще всего и вообще я — демократ. Но вы же и этого тоже не покажете.

А ты вот сам недавно призывал встать на колени…

Блин! Да откуда вы это взяли? Не было этого! Призывал бы — так и сказал бы. Андрюх! Что за фигня?

Ну, в общем, стало понятно, что интервью не будет. Постояли, покурили и разъехались.

Потом вышли «13 друзей хунты». Этого несчастного политолога с дерьмом мешали чьими-то другими устами. Стало понятно, зачем бывшие коллеги приезжали. Ну, не вляпался — и слава богу. Противно, но впредь буду умнее.

Ан нет. Через неделю появилась вторая серия — «Еще 17 друзей хунты». И там уже одним из череды главных героев был я сам. Непосредственно своей персоной. С Сергеем Алексашенко, Олегом Кашиным, Тамарой Эйдельман и почему-то Сашей Грей.

Господи, да Сашка-то вам чем не угодила?

Ну, я думаю, что пересказывать весь этот низкопробный ширпотреб не имеет смысла. Это не то что даже не трэш — это уже так, нечто даже без названия.

Плохо работаете, ребят.

Плохо у вас там с производством ненависти дело обстоит. Такие мощности, такие бабки, у вас монополия, у вас полностью уничтожена конкуренция, зомбирование пятнадцать лет уже идет — а вы даже погромы организовать не можете. Ну не идут люди по вашим анонимкам национал-предателей громить, что ты будешь делать! Вы ж настолько унылое дерьмо, что умудрились просрать и распилить даже инквизицию!

У вас же национал-предатель Бабченко российским патриотом получился — «интересно, что Бабченко в Киеве был избит Национальной гвардией. Бойцы узнали, что перед ними российский репортер, и поступили, как обычно». Ну, кто так доносы делает, ребят? За избиение Нацгвардией в России ордена, вообще-то, дают. Вы же не хотите, чтобы мне в Кремле орден дали? У Вас же другая цель фильма была, правда? Очень плохо. Очень.

Более того – вы ж даже не знали, что я был избит. У вас там сидит целый телеканал, целая свора редакторов клепает эти фильмики, а вы ж даже информации по национал-предателям собрать и обобщить не можете. Если бы я тебе, Андрюх, не сказал про это избиение – вам же вообще в фильм нечего было бы ставить. Ты ж даже этого не знал.

А ведь еще когда сказано – на интервью со звездами надо приходить подготовленными.

Именно поэтому вам пришлось высасывать из добродеевского или кулистиковского (уж не знаю, кто у вас там сейчас начальник) пальца фразу о том, что «Это именно перу Бабченко принадлежит заявление о том, что россияне – генетически неполноценный народ».

Уже лучше. Но вот про кровь младенцев – забыли.

Короче, уровень и качество понятны. Но есть во всем этом кино один момент, который меня интересует.

Свет, Андрюх. Скажите.

Когда ты мне звонила, Свет, шутила со мной и смеялась – скажи, ты же ведь уже знала, что стряпаешь донос на меня, правда? Ты же ведь уже знала, зачем тебе так нужна фраза про «призвал встать на колени»? Ты же знала уже, что делаешь на меня анонимку, с подтекстом «бей жидолибералов, спасай Россию»? Ты же знала это?

Андрюх, когда мы курили с тобой, и ты предлагал пойти выпить пива – ты же ведь уже знал, что вернешься сейчас в «Останкино», пройдешь в АСК-1, поднимешься на пятый — или какой там сейчас у вас этаж – зайдешь в монтажную и сядешь монтировать на меня донос, правда? Когда ты шутил со мной и угощал сигаретами – ты же ведь уже знал, что напишешь про «это ведь именно Бабченко сказал, что русские — неполноценный народ»? Ты же знал это?

Вы же уже тогда ведь все это знали, правда?

Вы ведь звонили, шутили и улыбались своему бывшему коллеге, с которым вы когда-то вместе работали — уже зная, что сейчас вот положите трубку, сложите анонимку в конверт, запечатаете его и понесете в НКВД?

Так вот.

Скажите, а что вы в этот момент думали?

Не то, чтобы вы были мне интересны как личности или меня интересовала мотивация ваших неглубоких душ – нет, жизнь насекомых меня мало увлекает. Но вы интересны мне как персонажи.

Как это происходит?

Когда вы доносите на человека – вы его ненавидите? Считаете его врагом? Уговариваете ли себя, что он враг – ведь подсознательно вы же знаете, что это не так, верно? Уговариваете ли вы себя, что, донося на своего бывшего товарища и призывая к его линчеванию, вы делаете праведное дело? Ну, вы же взрослые люди, вы же не имбецилы – вы же понимаете, что вы делаете. Признаетесь ли вы себе, ну хоть где-то внутри, хоть где-то на глубине своей души – ведь осталось же там хоть что-то, наверное – что вы совершаете мерзость?

Или вам просто плевать?

И это – «ничего личного, просто работа, детей то кормить надо».

Короче говоря – скажите, ребят, что вы думали, когда улыбались и шутили с человеком, донос на которого уже лежал в вашем кармане?

Да, кстати, Андрюх. Свет. Не знаю, чья это халатность, но фильм почему-то вышел без ваших фамилий.

Понимаю, как вам неприятно от этого. Ведь для мастера нет ничего важнее созерцания имени на своем произведении, правда?

Давайте-ка я исправлю эту оплошность.

Итак, фильм «Еще 17 друзей хунты». Производство НТВ.

Художник должен гордиться своим творением!

Успехов в дерзаниях.

И, да НТВ – спасибо тебе.

Всегда хотел сняться в фильме с Сашей Грей.

Аркадий Бабченко

Источник – Новости России