Три этапа Эро и Штайнмайера

Виталий Портников

Время сейчас работает на нас, а не на Москву.

Министры иностранных дел Франции и Германии привезли в украинскую столицу достаточно четкий и понятный план «гальванизации» Минского процесса, который был озвучен на их киевской пресс-конференции. Этот план состоит из трех этапов.

Первый – прекращение огня и отвод войск «в трех пилотных зонах», одновременно украинский парламент должен разработать законодательство о выборах на оккупированных территориях и особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей. Второй – расширение пилотных зон, отведение и сохранение под контролем тяжелого вооружения, шаги для обеспечения доступа наблюдателей ОБСЕ и создание «продвинутых баз» организации – при одновременном утверждении законов об особом статусе и выборах.

Наконец, третий этап – утверждение украинским парламентом даты выборов, завершение конституционной реформы, амнистия, разведение войск по всей линии фронта, создание новых пропускных пунктов, освобождение заложников, окончание вывода войск и полный доступ к государственной границе.

Понятно, что эти этапы – не личная выдумка Эро и Штайнмайера, как и тезис о «параллельности» политического процесса и процесса безопасности. Это – прямой результат встреч во время саммита «большой двадцатки». То есть, с одной стороны, Путину не удалось добиться разрушения «нормандского формата» и фактического отказа от Минска, а с другой – само возвращение к Минскому процессу не может не выглядеть компромиссом, болезненным для обеих сторон. Но для Украины – прежде всего.

Потому что от России требуется «всего лишь» вывести свои оккупационные войска с нашей территории, а от нас – предоставить этой территории особый статус только потому, что там находятся оккупационные войска. Но это – отнюдь не выдумка Эро и Штайнмайера. Так написано в Минских соглашениях, можете почитать.

Мы уже не раз и не два разбирали эти соглашения по косточкам. И то, что сегодня особый статус и конституционные изменения воспринимаются как совершенно недопустимая плата за окончание российской оккупации – это не результат того, что что-то изменилось в тексте, а того, что что-то изменилось в нас. Когда Минские соглашения принимались, их подписания добивались на фоне войны (да что там войны – тяжелейшего военного поражения в Иловайске!) и ощущения оккупации территорий, которые были живой тканью Украинского государства. Но сейчас, когда война превратилась в вялотекущий конфликт, оккупированные территории живут своей жизнью, беженцы либо нашли свое место в свободной стране, либо возвратились к прежним местам пребывания – совершенно неясно, зачем вносить искусственные изменения в Основной закон, обрекая Украину на вечную жизнь с искусственно обособленными территориями внутри страны. Уж лучше – пусть обособляются снаружи.

Единственная возможность заставить согласиться с таким подходом украинских законодателей – и украинское общество – это пугать их новой войной. Но Путин сегодня заинтересован не столько в войне, сколько во взаимопонимании с Западом. И его интересует не столько всучить нам оккупированный Донбасс – этого он как раз не очень хочет – сколько продемонстрировать, что Украина не выполняет свою часть Минских соглашений и добиться ослабления санкций. Отсюда и философия «параллельных процессов» и трех этапов – заявить об «уступках», одновременно продемонстрировав, что Украина ни на какие уступки не идет.

Что в этой ситуации делать нам? Ну, во-первых, помнить, что мы еще даже не на первом этапе. Еще даже перемирия никакого настоящего нет. И совершенно не обязательно, что это перемирие будет. Потому что реальные, а не имитационные уступки со стороны России должны продемонстрировать ее подлинный уровень контроля над бандформированиями. Легко контролировать, когда стреляют – а вот когда нельзя стрелять… Уже сейчас, когда Плотницкий заявляет, что запретил стрелять «в ответ», а Захарченко – что разрешил, можно заметить некую разницу, правда?

Во-вторых, принятие любых законов о выборах и особом статусе отдельных районов требует не только работы в парламенте, но и обсуждения в Минской группе. Пока что эта дискуссия ничем не оканчивалась – просто потому, что с той стороны пытаются не столько придерживаться Минских соглашений, сколько «внедрить» в Украину «ДНР» и «ЛНР», не только не демонтируя их террористический механизм, но и фактически ограждая от украинского законодательства. Все эти предложения о невозможности участия в местных выборах украинских партий, о недопуске наблюдателей, о недоступе к украинским СМИ – прекрасная возможность продемонстрировать Штайнмайеру, Эро и другим западным доброжелателям, что Россия на самом деле дурит им голову. И тогда ни к какому второму этапу переходить не придется.

Это, я думаю, прекрасно понимают и в Киеве – потому-то улыбаются высоким гостям, а не заявляют о невозможности согласиться с их предложениями. Тем более, что время в данный момент работает на нас, а не на Москву – и даже не на Запад. Пока мы занимаемся обеспечением «первого этапа» и поиском возможностей перехода ко второму, санкции против России сохраняются, а время президентских выборов в США и во Франции и парламентских выборов в ФРГ приближается. И все наши партнеры вынуждены действовать в логике этого календаря.

Конечно, на Западе многим хотелось бы, чтобы Путин пошел на реальные шаги по деэскалации – попросту говоря, ушел с Донбасса, а не пытался создать в нашей стране «государства в государстве». Но рассчитывать на внезапное выздоровление кремлевского правителя не приходится. Думаю, на Западе тоже прекрасно понимают, что дальше временного перемирия Путин в данный момент не пойдет. Но искусство политики как раз и состоит в умении дурить голову партнеру в момент, когда он дурит тебе голову. Именно этим политика и дипломатия отличаются от «активизма».

Источник — Rus.newsru.ua