Российской экономике не помогут

Евгений Гонтмахер: Российской экономике не помогут ни снятие санкций, ни нефть по $100

Михайло Глуховский, «Главком»

Цена нефти на мировых рынках ($37-$38 за баррель) достигла своего минимума за последние 9 лет. В случае снятия санкций с Ирана и начала поставок нефти из этой страны, а также выхода на мировой рынок США эксперты не исключают еще большего падения стоимости нефти — до $30 за баррель и ниже. Все это не может не отразиться на российской экономике, которая построена на экспорте энергоносителей. На фоне санкций, введенных против РФ Евросоюзом и США, развязывающейся торговой войны с Турцией и катастрофы в отношениях с Украиной, Россия разве что может пока пытаться скрывать признаки глубокого кризиса своей экономики.

Но главная причина совсем не в санкциях и падении стоимости нефти, а в отсутствии реформ. Такое мнение высказал заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РФ, доктор экономических наук Евгений Гонтмахер. В интервью «Главкому» влиятельный российский экономист объяснил, почему Китай не сможет заменить для России европейский рынок, как изменятся торговые отношения между Россией и Украиной после вступления в договора ЕС-Украина о Зоне свободной торговли, а также о том, почему даже возвращение мировой стоимости нефти до $100 за баррель не спасут российскую экономику.

Министр нефти Ирана Биджан Загнане заявил, что после снятия экономических санкций его страна сможет торговать нефтью, и ее стоимость будет ниже $30 за баррель. Насколько это отразится на экономике России, если учесть, что Иран планирует выйти на показатели добычи 1 млн. баррелей в сутки?

Главная проблема заключается в том, что экономика России находится в таком состоянии, что цена на нефть, как это не парадоксально, уже никак на это состояние не влияет. Да, если брать статистические детали, будет ли -2% ВВП в следующем году, или +1%, то это имеет значение. Но я говорю о другом. Я говорю о том, что наша экономическая модель еще в 2013 году показала свою полную исчерпанность. Тогда цена на нефть составляла более $100 за баррель, а экономика тогда дала +1,3% ВВП. На этом все. 2014-й, 2015-й, будет 2016-й – это все годы агонии нынешней экономической системы, которая в России была построена лет 20 назад на нефти и газе.

Но нефть и газ, несмотря на все, являются и сегодня главными источниками доходов государства, наполнения бюджета.

Конечно, на нефтегазовых деньгах держится российский бюджет, но решить его системные проблемы стоимость нефти и газа уже не может. Сколько бы нефть ни стоила, может, она снова будет стоить $50 и выше, эти проблемы не решатся. Спрос, во всяком случае, на российские нефть и газ, падает. На это есть как внутренние, так и внешние причины. Внутренние причины состоят в том, что деньги, которые получает Россия за нефть и газ, в своей преобладающей части непонятно куда уходят из-за коррупции и неэффективного использования. И второе – главное. Европа медленно, но последовательно отказывается от российских энергоресурсов. Вот Украина, насколько можно судить по заявлениям руководства страны, от газа отказалась, ваша страна осталась только транзитером. То же самое происходит в странах Балтии. Если возьмем даже Германию, то у них также идет постепенный процесс снижения зависимости от российских энергоресурсов. И это позиция всего Евросоюза, не только Германии. ЕС говорит о диверсификации, что на самом деле означает: российского нужно поменьше. Ведь в ЕС увеличивается доля газа и нефти, поступающих из Алжира, Катара, Саудовской Аравии. Вот сейчас США со дня на день начнут экспорт американской нефти. Какой это будет удар по мировым ценам нефти, ведь появится еще один игрок! Игрок, который будет замещать, в том числе, и российские поставки. Не забывайте и то, что в Европе распространены программы по возобновляемым источникам энергии, что важно для экономии ресурсов.

И снятие санкций с Ирана, и возможный выход на нефтерынок США – это инструменты для давления на Россию?

Регулирование мировой цены на нефть – это не совсем рукотворное дело. Не нужно преувеличивать значение этого фактора. Есть теория заговора, которая говорит о том, что СССР развалился потому, что Саудовская Аравия договорилась с США, поэтому цены на нефть упали. А вот сейчас, мол, тоже есть договоренность, чтобы сбросить цену на нефть в ущерб России. Это все, мягко говоря, не совсем так. У каждой страны, которая производит нефть, есть свои интересы. Например, интересы Саудовской Аравии и интересы США довольно разные. Ни о каких сговорах говорить, в общем-то, нельзя. Саудовская Аравия заинтересована, чтобы сохранить нишу на мировом рынке, поэтому они готовы демпинговать. Вот сейчас они взяли и привезли в Польшу нефть, которая намного дешевле российской. Саудовцы понимают, что если они будут держаться за высокую цену на нефть, то их вытеснят страны, которые предложат более дешевую нефть. Здесь скорее идет игра рыночных сил, чем сговоры. Но это абсолютно логично, что снижение цен на нефть нервирует российское руководство. Ведь там люди не думают о том, что будет через 5-10 лет в России, они думают о том, что будет завтра. Если нефть будет по $30 за баррель, то российский бюджет будет совсем напряженным.

То есть нынешние низкие цены на нефть – это экономическая объективность, но понимают ли это в России?

Американцы, когда размышляют о том, как взаимодействовать с нынешней Россией, цену на нефть даже не включают в число инструментов. А Европа, что, рассматривает снижение цены на нефть как инструмент давления? Нет. Европа ввела санкции против России. Вот это их инструмент. Да, Европа демонстрирует публичное отношение к тому, что Россия делает. Да, Европа пытается произвести с точки зрения бизнеса какие-то действия, чтобы отвратить свой бизнес от того, чтобы он ходил в Россию. Вот это инструменты. Но цена на нефть в данном случае не является инструментом давления. Очевидно, что ни повышение цены на нефть на мировом рынке, ни даже снятие санкций никак уже не смогут оживить российскую экономику. Она не сможет быть более современной. Экономике нужны реформы, вот о чем разговор.

В поисках выхода из сложной экономической ситуации Россия пытается активизировать свою деятельность в Азии. Осенью РФ и Китай подписали меморандум о создании альянса «Шелковый путь». Но вы уже высказывали опасения из-за того, что Китай постепенно вовлекает Россию в зону своих интересов. Не хотите ли вы сказать, что Россия добровольно падает в объятия Китая? В чем состоит опасность для РФ?

С «Шелковым путем» еще нужно разбираться потому, что этот проект очень сложен и состоит из многих элементов. К примеру, один из таких элементов проходит мимо России. Вот буквально 13 декабря приехал первый поезд из Китая в Тбилиси. Он шел через Казахстан, паромом через Каспийское море в Азербайджан, и в Грузию. Потом этот поезд идет в Турцию и далее в Европу. Должен вам сказать, что одним из элементов «Шелкового пути» является выход через Мьянму к Индийскому океану, через строительство газопроводов, автодорог и так далее. И только один из этих элементов, как предполагается, будет проходить через Россию, в частности, через Казань по высокоскоростной железной дороге. Для Китая этот российский элемент является не основным, а вспомогательным. Для Китая Россия, если ее рассматривать как транзитера, является страной с часто меняющейся внешней и внутренней политикой. Другими словами, есть риски для Китая ставить на этот транзит высокую ставку. Прямо как с Украиной, страной-транзитером газа. Понятно, что в этом случае Европа никуда не денется потому, ведь другую трубу не построишь, но если бы такая идея лет 15 назад кому-то пришла в голову, неизвестно, строила бы Европа газопровод через Украину, или подумала бы сразу пустить его через Балтийское море. Но так как «Шелковый путь» через Россию еще даже не начали строить, то думаю, что Китай еще 20 раз подумает, ввязываться ли в этот проект.

Там где экономическая экспансия, там и политическая?

Есть ведь форма влияния, которая никак не связана с оккупацией, какими-то насильственными действиями, переделом границ. В XXI веке есть такая форма влияния как экономика. Ничего страшного в этом нет, это современная форма поиска возможности для взаимовыгодного взаимодействия. Возьмите, например, ЕврАзЭС. Очевидно, что страны, которые входят в ЕврАзЭС – это зона экономического влияния России, поскольку РФ по объемам ВВП составляет 85% от всей этой совокупности. Или вот экономическое объединение NAFTA (Североамериканская зона свободной торговли), куда входят США, Канада и Мексика. Здесь очевидно, что американская экономика доминирует чуть ли не на 90%.

Если бы в России была современная политическая система, хороший инвестклимат, то она могла бы от этого сотрудничества с Китаем сильно выиграть. Но сейчас дело идет к неравноправному сотрудничеству. Ведь Китай, конечно, будет защищать, прежде всего, свои интересы, очевидно, он будет создавать множество агентов влияния. Будут конкретные люди, конкретные компании, которые будут защищать китайские интересы в ущерб, кстати говоря, российским на российской же территории. Пока я вижу такой сценарий. Вместе с тем, я думаю, что до политического доминирования дело не дойдет. На мой взгляд, наша нынешняя политическая элита не готова к тому, чтобы стать элитой прокитайской. И в обозримой перспективе такой не станет.

Страны ЕС и США ввели санкции в отношении России. Насколько они эффективны как инструмент сдерживания, по каким критериям можно оценить эту эффективность?

Санкции, как и падение цен на нефть, газ, не наносят основной экономический ущерб для России. Основной ущерб российской экономике, как я говорил, наносит наша экономическая модель. Если бы не было санкций, проблемы были бы теми же самыми. Санкции – это как перчик в суп, который давно сварен. Санкции имеют политико-психологическое значение для руководства РФ. Российское руководство в лице Путина всегда хотело быть членом самого верхнего уровня мировой элиты, которая правит бал, то есть быть в числе той Большой восьмерки, куда Россия входила. И то, что РФ выбыла из Большой восьмерки, введение санкций – это самое чувствительное для Путина, потому что для него важен его личный статус, и статус России как мировой державы. По самолюбию, амбициям введенные санкции очень больно бьют.

Своей цели они достигли?

Цель у них была одна – урегулирование нашего конфликта с Украиной. Пока санкции к этому не привели. Ведь Донбасс остается проблемой, Крым остается проблемой. Поэтому говорить о том, что санкции сыграли свою роль, я думаю, преждевременно.

Может, в санкциях, если они малоэффективны, нет логики, ведь страдают от них и европейские экономики?

Естественно, Европа экономически потеряла из-за введения санкций и введения российских антисанкций. Наверное, какая-та часть бизнеса в Европе недовольна, это есть. Если на территории России, вне зависимости от того, какой тут строй, можно делать хорошие деньги, бизнес будет делать эти деньги. По крайней мере, это было еще до недавних пор. А сейчас ситуация изменилась в худшую сторону. В России был неплохой рынок в каких-то нишах для европейских товаров. Потому что можно было быстро вложиться и получить прибыль. Российский рынок для них был во многом спекулятивным. Но общественное мнение в Европе все-таки выступает за санкции и это сильно влияет на политиков.

Общественное мнение Европы выступает больше в защиту Украины, или, прежде всего, против политики Россией?

Конечно, второй вариант. Люди выступают за то, чтобы санкции продолжались до полного разрешения конфликта, из-за которого они были введены. Вы же живете в Киеве и сами знаете, что в Европе отношение к нынешней Украине очень сложное. Понятно, что это лучше, чем было при Януковиче, понятно, что Европа хочет Украине помогать, но отношение довольно скептическое, прежде всего потому, что реформы у вас проводятся недостаточно быстро, и недостаточно эффективно. Европейцев беспокоит не собственно конфликт России и Украины, а то, что несколько десятков лет после Второй мировой войны вроде как порядок был, мир на континенте, а тут конфликт. Европа не хочет повторения войны, повторения такого конфликта, который был в Югославии. Ведь в глазах европейского общественного мнения как раз Россия выступила инициатором того, что сейчас в Украине происходит.

С момента аннексии Крыма товарооборот между Россией и Украиной упал более чем на 60%. Что изменится с 1 января, когда между Украиной и ЕС вступит в силу Соглашение о Зоне свободной торговли (ЗСТ)?

Думаю, до Нового года Россия вряд ли с Украиной договорятся о каких-то взаимовыгодных условиях. Переговоры идут, но, по-моему, прогресса нет. Поэтому, видимо, 2016-й год будет годом дальнейшего ухудшения экономических отношений с Россией. Будут очередные взаимные санкции, взаимные экономические конфликты. Что будет дальше, сказать трудно.

Торговля какими товарами пострадает больше всего, и кто в этой торговой войне, учитывая заявления России о возможных эмбарго для украинской продукции со следующего года, будет в выигрыше?

Этого эмбарго следует ожидать по всему кругу товаров. Украина поставляет в Россию, прежде всего, продукцию металлургии, машиностроения, продовольствие.

Россия найдет альтернативу?

Мировой рынок устроен так, и Россия пока еще в каком-то смысле открытая экономика, что сможет найти альтернативу поставкам продуктов питания из Украины и, к примеру, Турции. Есть ведь другие страны, Азия та же. Конечно, это дальше, конечно, это дороже, но, тем не менее, замена всегда будет. Я в этом не сомневаюсь. Ведь мы видим это даже в условиях действия этих антисанкций, которым уже год.

Но яблоки и апельсины – это же не металлургия…

Российская экономика находится в стадии рецессии, она падает, потребительский спрос уменьшается. Да, есть специфические виды металлопроката, которые изготовляет Украина, но российская экономика имеет отрицательные темпы роста, а значит, необходимость в таких поставках будет уменьшаться. Это первое.

Во-вторых, есть тот же Китай, который производит достаточное количество металлов и металлопроката. В какой-то степени он сможет компенсировать России потери от торговли с Украиной. Плюс, не забывайте, продукция ведь в Россию поставляется и через третьи страны. Вы же сами понимаете, самые ушлые, ловкие производители все равно поставляют продукцию через третьи страны в Россию. Все то же самое, только приклеивают другие этикетки.

Я не знаю, насколько украинские производители смогут приспособиться к тому, чтобы поставлять свои товары, условно говоря, через Беларусь, как делают западные производители, оформляя их как белорусские. Я это говорю к тому, что если у России будет потребность в украинском металле, то придумают какие-то схемы, закроют глаза на взаимные санкции, но будут торговать. Такое происходит в России сейчас. Те же знаменитые польские яблоки все равно поступают в Россию. Может, в меньшем объеме, но все равно на рынке есть. Поставляют их, в частности, через Сербию. Эта страна стала внезапно крупным экспортером сельхозпродукции в Россию.

Во времена президентства Виктора Януковича Россия была одним из основных кредиторов Украины. Можно ли представить в нынешних условиях, что Россия снова станет кредитором Украины, из-за критики Запада в медленных реформах и коррупции?

Этот вопрос не стоит в повестке дня. Пока в Украине существует нынешний политический режим, это невозможно.

В этом году Украина договорилась с МВФ о предоставлении кредита в размере $17,5 млрд. Насколько этих денег хватит для стабилизации экономической ситуации в Украине и дальнейшего развития экономики?

Я помню, мы в России в 90-е годы получали кредиты от МВФ, от Всемирного банка, я в этом процессе участвовал. Получали, но суммы были намного меньшими, чем те суммы, которые может получить Украина. Вопрос не в количестве денег, а в эффективности реформ. Мне кажется, что сейчас ваше общество недовольно тем, как происходит социальное и экономическое развитие, просвещенная часть украинской элиты считает, что реформы должны двигаться быстрее и радикальнее, чем сейчас. Поэтому если не будет ускорения реформ, реального их воплощения, то хоть 100 млрд долларов выделяй, толку не будет. Деньги будут проедены, не более того.

Правительство в Украине висит на волоске. По крайней мере, такое впечатление складывается из-за взаимных обвинений, скандалов в коалиции. Как видится украинская внутриполитическая ситуация из Москвы?

Это часть демократического процесса. У вас есть политическая конкуренция, оппозиция, существуют сложные отношения между президентом и Радой, что абсолютно нормально. Вопрос, не в том, есть ли смена, или нет смены правительства. Вопрос в том, есть ли программа реформ. Глядя из Москвы, видно, что у Яценюка не очень получается. Но вопрос в том, есть ли люди, которые могли бы сделать лучше. Это большой и открытый вопрос.

В Украине довольно много бывших иностранцев у власти. Насколько целесообразна такая кадровая политика?

В той ситуации, в которой Украина оказалась после Майдана, все должно быть подчинено целесообразности реформ. Сам факт приглашения иностранцев является абсолютно нормальным, лишь бы они осуществляли реформы. Понимаете, Украина сейчас стоит на перепутье. Если сейчас у вас реальные реформы не начнутся и, главное, через год-два не начнут давать какой-то эффект, то все усилия будут напрасными. Все жертвы Небесной сотни и войны будут напрасными. Придут к власти какие-то люди, которые вернут Украину в состояние европейского отброса. В Европе до сих пор Украина ассоциируется не только с Майданом, но и с чудовищной и непобежденной коррупцией. Это очень опасная ситуация. Сколько я беседовал с моими украинскими друзьями, все говорят, что времени у вас осталось мало до того момента, когда ваше общество может сделать окончательный вывод о реформах, которые сейчас проводятся.

Я все-таки надеюсь, что вы справитесь с нынешними трудностями без очередных революций и уверенно пойдете по европейскому пути. И на этом пути вы неизбежно встретитесь с Россией, уже не в качестве ожесточенного оппонента, а союзника и партнера. Я очень на это надеюсь.

Источник – «Главком»